— Что хочешь?
— Пружину нужно навить диаметром во, — я показал окружность, полученную путём смыкания указательных и больших пальцев обеих рук.
— Михал Василич…
Токарь укоризненно покачал головой. Я рассмеялся и протянул ему раскрытую тетрадь, где был нарисован «эскиз» будущей трубы для вытяжки.
— О, как! Солидный эскиз! — уважительно нахмурился токарь. — Аккуратно и понятно. И для чего тебе такая труба?
— Вытяжки будем ставить на оттайки. Задолбал этот пар!
— Нормальная идея. Хреновый у вас там климат… Какие сроки. Не прямо же сейчас?
— Не-не… Хотя… Когда сможешь, так и приступай. Я тебе заявку оставлю. Дальше сам решай. Но чтобы к утру было готово!
Закончил я фразу строгим голосом, так, что токарь вздрогнул.
— Ха-ха-ха! — засмеялся он. — Ну, рассмешил! Хорошая шутка!
Посмеялись, вышли на шкафут, закурили. Я здешний курил. Спортсмен, хе-хе…
— Тут вот ещё что, Тимофеич. Помнишь игрушку, что ты Генке в том году делал?
Токарь бросил на меня взгляд и снова уставился в бескрайнее море.
— Ну…
— Сделаешь мне такую же?
— Тебе-то зачем? — буркнул точила. — Тот конкретный был человек, хоть и молодой. А тебя куда несёт? Правильный вроде парень. Комсорг, молодой коммунист… Зачем тебе, э-э-э, такая игрушка.
Я помолчал.
— Ты в чертовщину веришь? — спросил я.
— Кхм! — кашлянул токарь. — Вообще-то я, хоть и коммунист, но в бога верую.
— Ну, значит и в чёрта тоже веришь. Так вот не знаю, кто ко мне приходил, но сказал, что скоро в стране будет полный пи*дец. И начнётся всё после девяностого года. Страны не станет. На улицах будут бандиты хозяйничать. И без, хе-хе, оружия лучше и не ходить. Очень чётко было мне показано, что случится. Вот я и решил…
Фёдор посмотрел на меня с озабоченностью.
— Ты не переутомился, как наш профорг, случаем?
Я вздохнул.
— Вроде, нет. Да и списываюсь я в мае. Замену потребовал. Что тут осталось-то? И не ловлю я чертей. Просто сны снятся. Это я так назвал сие, чертовщиной. А то, может быть и наоборот, предупреждение свыше идет.
— Хм! Не святой старец ты, чтобы тебе видения приходили. Или я чего-то не знаю?
— Не-не! Точно не святой! Однако вот… Отягощён откровениями…
— Хм! Заговорил-то как витиевато. Как наш батюшка в Ильинской церкви.
— Ходил туда? — удивился я.
— Ходил, — со вздохом ответил Фёдор.
Я подумал-подумал и решился.
— Я больше скажу, Фёдор Тимофеевич… В этом апреле в Припяти атомная станция загорится и реактор взорвётся. На Киев радиация ляжет, но не много, не очень смертельно.
— Что значит, «не очень смертельно»? — удивился токарь.
— Ну… До шестисот микрорентген.
— Сколько? Да ты понимаешь, сколько это⁈
— Понимаю. Мы проходили по военке. Пятьдесят — это край, за которым последствия.
— Именно! А ты — шестьсот. Гонишь ты, Михал Василич!
— Посмотрим. В апреле бахнет. Двадцать шестого. Но объявят об аварии только двадцать седьмого апреля. Тогда же начнётся эвакуация населения Припяти. Двадцать восьмого об аварии сообщит ТАСС.
Я закрыл глаза и 'замогильным голосом произнёс:
— «На Чернобыльской атомной электростанции произошла авария. Повреждён один из атомных реакторов. Принимаются меры по ликвидации последствий аварии. Пострадавшим оказывается помощь. Создана правительственная комиссия»
— Знаешь что, Василич. Я думал, что ты нормальный парень, а ты…
Он сплюнул в море и выбросил окурок сигареты.
— Таким не шутят, — процедил он. — У меня семья в Киеве и сестра в Припяти.
— Так я и не шучу. Я помню, ты говорил про жену и детей. Про сестру не помню. Телеграфируй, чтобы срочно уезжала.
— Да, ну тебя, Василич! — он махнул рукой. — Скажешь тоже. Как я телеграфирую? Ты херню несёшь, и думаешь, что я поведусь на твой прикол⁈
— Ты охренел, Тимофеич⁈ Какой прикол? Я что е*анутый⁈ Посмотри на меня, я похож на человека, готового получить от тебя железякой по башке, и оказаться за бортом. За такие приколы убивают. И не мне тебе об этом говорить. Ты сам с понятиями.
Токарь бросил на меня косой взгляд.
— Ты представляешь, как я буду радировать? Что я ей напишу? Срочно уезжай, будет взрыв на ЧАЭС? Меня тут же гэбэшники примут.
— Письмо напиши. Ещё месяц целый. Дойдёт. Как раз перегрузчик ждём. Трюмы полные.
— Письмо? Хм! Вариант! Только не поверят ведь! Подумают с ума сошёл вдали от дома.
— А ты напиши, что у нас тут ясновидящий работает. Что не первый раз сходились его предсказания. И напиши, что не молодой парень, а солидный дед. Всем известный целитель.
— А ты целитель? А, ну да. Ты же мне спину правил!
— Правил спину? — чуть не спросил я, но вспомнил, что здесь я пытаюсь лечить методом японской рефлексотерапии. На переборке висят плакаты силуэта человека с точками и линиями меридианов.
— Только она как и болит. Прошла ненадолго и снова.
— Так ты постоянно курить на шкафут выходишь. Там у тебя грелки, как в бане, а тут дубак.
— Ну, да…
Токарь снова закурил.
— Вот ведь озадачил ты меня, — покачал он головой.
— Всё тайное станет явным, — сказал я пожимая плечами и размышляя, сработает ли здесь моя способность настройки чужих нейронов. Если бы так, то здесь этим точно можно было бы неплохо зарабатывать. Скоро Чумак с Кашпировским по телевизору станут народ разводить. И многим, кстати, крышу от этих телевизионных экстрасэнсов посносит. Править можно будет за деньги, да… Сумасшедшие — это наш профиль, хе-хе… Убил одни нейроны, возродил новые, и ву а ля!
Почитал я про клетки головного мозга и что с ними случается при различных заболеваниях. Очень интересные выводы делают учёные. Но, в конце концов, если мозг поражён сильно, можно ведь переключить управление телом на энергетическую матрицу. Как мне «предок» сделал после поражения моего мозга. Его нет, но ведь есть я. Знаю я как это сделать. Только смогу ли наладить связь с чужими нейронами Попробовать надо.
— Правильно! Напишу письма обеим! Ты говоришь до Киева не скоро радиация дойдёт? Значит успеют мои уехать. Главное, чтобы письмо дошло. Не поверят сразу, зато потом, когда объявят, сразу поймут, что надо уезжать. А сестра? Поверит — хорошо, не поверит, её дело! Главное — предупредить!
* * *
[1] СРТМ — средний траулер морозильный.
[2] Бугор — бригадир.
Глава 4
— Правильно! А игрушку?
Токарь сначала глянул на меня косо, потом развернулся ко мне всем телом.
— Если это правда, я тебе такую игрушку сделаю, что закачаешься.
— Ха! Не успеешь! Я уже третьего уйду на СРТМе.
— Откуда такая уверенность? — удивился токарь.
— Оттуда! — хмыкнул я.
— Одна-ако, — проговорил Тимофеич и снова закурил.