И вот в очередной приступ меня позвали полечить, а я, уже наделённый иными качествами', решил попробовать бесконтактный «метод Джуны Давиташвили». Главное, — что у меня и таким методом лечить получалось, но не сейчас. Библиотекарь сильно испугалась, придя в себя. Но от продолжения, хе-хе, лечебной процедуры не отказалась.
Тогда я постарался отключить биополе и провёл «простой» точечный массаж, во время которого Нина Викторовна только что не рыдала под моими руками. А я давил очень осторожно. Да, и не давил почти!
— Сегодня твои руки, Миша, на удивление проникновенные, — сказала пациентка, применив странное для рук слово.
Потом, когда я стал «видеть» слабые места чужого биополя, стал воздействовать на него своими «щупальцами», лишь иногда слегка помогая одной рукой или даже пальцами. Поучалось великолепно. Однако некоторые, например моя мама, просили сделать «простой массаж, как раньше» и мне стоило больших трудов и напряжений, ослабить, а потом и совсем «нивелировать» воздействие моего биополя. Зато теперь точечный массаж получался очень, кхэ, проникновенный.
Так вот и рос я в двух направлениях: музыкальном и лечебном, а дела вроде как двигались сами собой. Концертной деятельностью занимались дядя Саша и тётя Катя. Мы к концу года составили концертный план на восемьдесят седьмой год, заключив договоры с музыкантами и нашими собственниками площадок и оставалось только предоставлять музыкантам оборудование, а для этого пришлось прикупить в Японии автофургон «Toyota Dyna». Тем более, что он оказался востребован и для иных производственных нужд Молодёжного центра.
Наша «строительная тема» крутилась вокруг отвода земли для завода, производящего различные строительные блоки, проектирование жилищного комплекса трёхэтажных коттеджей и отвода земли для них. Туда мы планировали переселить собственников «частного сектора», расположенного на сопке выше нашего управления. Ну и кто-то из руководителей сможет улучшить жилищные условия. По крайней мере я, рассчитывал оторвать там себе квартирку. Если всё сложится, правильно, конечно.
Всеми этими вопросами занимался заместитель начальника управлени по капитальному строительству Лебединец Игорь Петрович, который возглавил и наш «строительный трест». А чем ему ещё заниматься? Капстроительства никакого не велось. С ним, кстати мы и про МЖК переговорили. Как-то незаметно лидерство в штабе рыбацкого МЖК стало переходить от Грушевого ко мне, хотя я и не старался его захватить. Меня интересовал результат, то есть стройка, а с результатом у Грушевого не получалось. Всё закольцовывалось на спорах о том чей «хер толще» и добывании денег на содержание самого штаба, которые приносили субботники по уборке, например свеклы.
Я же, изучив планы капитального строительства жилья в ВБТРФ, пришёл к заключению, что нахрен нам не нужна эта сопка на Сабанеева, куда нужно пендюрить пешкодралом под углом в сорок пять градусов. Когда ещё маршрутку пустят. И надо развивать тему именно на Диомиде. ТО же в принципе, говорил и Грушевой, но дальше говорильни у него дело не пошло ни в каком варианте известных мне жизней. Всё упиралось в расселение частных собственников, к которому я подошёл кардинально. И при успехе нашего не очень безнадёжного дела, мы могли расширить стройку, построив вместо одного одиннадцати-подъездного дома — трёх таких же домов. Тоже путём увеличения выпуска панелей за счёт специального оргнабора и комсомольско-молодёжных субботников. Вот этот вопрос сейчас и прорабатывал Игорь Петрович.
Дело в том, что во Владивостоке существовало два штаба МЖК. Один обосновался в краевом комитете ВЛКСМ, а другой у нас. В тот МЖК входили все городские предприятия и учреждение, не имеющие денег, а у нашего «рыбацкого» МЖК деньги, потенциально, имелись.
Как показывали некоторые «будущие» жизни, деньги были именно что «потенциально». Дело в том, что руководство нашего предприятия смотрело-смотрело на «соплежуйство» Грушевого и отдало «наши» деньги в городской штаб, «тупо» переведя их на его счёт. И не только наше предприятие, но и другие рыбаки поступили аналогично. Не без давления крайкома комсомола и крайкома партии, думаю. И это случится в восемьдесят восьмом году. Кхе-кхе… Случилось бы, если бы, кхе-кхе, не мой проект, очень понравившийся директору ВБТРФ Никитенко и другим руководителям рыбаков и поддержанный самим генеральным секретарём ЦК КПСС Горбачёвым Михаилом Сергеевичем.
Глава 17
Будучи «вроде как», номинальным руководителем тех подразделений ВБТРФ, которые мне «навязали», я действительно не пытался ими «рулить», однако, ещё в процессе согласования правил «игры», категорически потребовал, чтобы бухгалтера после получения банковских выписок давали информацию о движении денежных средств.
Ещё в восемьдесят первом году вышло письмо Минфина СССР и ЦСУ СССР «О методических указаниях по организации бухгалтерского учёта с использованием вычислительной техники». Поэтому наши бухгалтера использовали персональные компьютеры «Криста», стоящие на рабочем месте бухгалтеров. Это были такие толстенькие клавиатуры, подключённые к монитору.
Выписки «вбивались» в таблицу, которую можно было распечатать, что и делала, закреплённая за молодёжным центром бухгалтер расчётчик Леночка. Так что, за финансовой деятельностью «своих» предприятий я следил, о чем, между прочим, иногда интересовался Гаврилов, задавая мне вопросы по теме. Проверяя, так сказать, держу ли я руку на пульсе, или пустил всё на самотёк. Однако он не знал, что твориться в моей голове, ха-ха… А там шарики, ролики и шестерёнки крутились-вращались, как в швейцарских часах, показывая точное, до миллисекунд, время.
Сложнее, как оказалось, было вести дело с Игорем Петровичем Лебединцем, человеком своенравным и амбициозным, построившим наш Диомидовский судоремонтный завод с «нуля». Пришлось его, э-э-э, убедить, что я и сам справлюсь с возложенными на него обязанностями. Он «глобалил», а мне нужны были стройматериалы срочно. Как-то, вспылив, он «хлопнул дверью», написав заявление об уходе. Да-да! У нас всё было по-взрослому.
Об этом мне сообщила кадровик Лидочка, принеся его заявление. Я утвердил увольнение без отработки и взялся сам за ту работу, от которой отказался заместитель по капстроительству. И пошёл в Вовке Донцову, ставшему уже главным инженером КПД-300.
— Привет Володя! Как жив здоров? Как работа?
— Да, нормально всё, — сказал Вовка, — только директор бестолочь. Расширили производство, а про то, кто на нём будет работать, не подумал. Я ему говорил! А он: «Давай, да давай». А теперь с меня же и план требует.
— Как раз за этим я к тебе и пришёл. Есть у меня для тебя