Пока я раздумывал об упущенных возможностях, демон по имени Макс продолжал творить непотребное. Пиная вопящих «потерпевших», опер продолжал выламывать гражданам руки и ноги, щедро заматывая их армированным скотчем.
Закончив фиксацию клиентов, оперативник городского управления приступил к потрошению злодеев.
— Кто главный из них?
— Вот этот. — я осторожно коснулся лысой головы Альмира.
— Понял. — Максим, как заправский футболист, пнул по ребрам обоих пристяжных, которые уже немного пришли в себя и начали выкрикивать какой-то бессмысленный набор слов, типа «вам конец», «жалоба», «прокуратура», после чего подскочил к Альмиру, попытался ухватить его за волосы, чтобы помочь подняться, но не обнаружив растительности, ухватил парня за ухо и потащил его к машине.
— Где наркота? Где наркота, сука! — после того, как Максим впечатал Альмира лицом в стойку багажника, что-то понимать перестал, как я, так и Альмир. Максим вел себя с задержанным, как плохой полицейский, очень-очень плохой…
— Где сука наркота⁈ — Максим сбил парня на землю, навалился на него, вминая чужое лицо в влажную от дождя глину.
Через десять минут размазывая по лицу злые слезы и отплевываясь глиной, Альмир прохрипел, что все лежит в запасном колесе.
Максим оттолкнул Альмира и рывком выдернул из багажника «запаску», и, схватив один из отобранных у задержанных ножей, принялся кромсать бок покрышки.
Через несколько минут Максим отбросил в сторону изуродованное колесо и потрясая каким-то пакетом двинулся на пытавшегося отползти Альмира:
— Где остальное, сука⁈
Через пару минут я не выдержал.
— Стой! Ты его сейчас убьешь, и он ничего не скажет. Как мы его следователю предъявим?
— Какому следователю⁈ — Максим вскинул на меня безумные глаза, хотел что-то сказать, но одумался, помотал головой, собираясь с мыслями.
— Брат, или на пригорок, постой на шухере… пожалуйста.
Я сплюнул, но тоже сдержался и неторопливо побрел в сторону поросшего лебедой холма, чтобы буквально через пять минут бежать оттуда во всю прыть.
— Сюда едут…Менты.
— Какие менты? — Максим посмотрел на меня, как на умалишённого.
— А я знаю? «Волга», в окраске, с мигалками на крыше, а вот «гаишники» или кто еще — я не разглядел, далеко слишком.
— Так может, они не сюда едут? — Максим не хотел принимать очевидное.
— И куда еще? Тут дорога одна проходит.
— Быстро запихивай этого в коляску…- Максим ринулся к «жигуленку» и, обойдя его по кругу ножом пробил каждую покрышку, после чего потянулся за пазуху, встав над связанными парнями, но, встретившись со мной взглядом, побежал к заведенному мотоциклу.
— Погнали, погнали скорее!
Глава 13
Глава тринадцатая.
Прерывистая цепочка следов
Октябрь 1994 года.
Вероятно, если бы мы не оставили на единственном проезде «двойку» со спущенными колесами, и двух избитых курьеров, мы бы не оторвались. А то, что «волга» в милицейской окраске имела отношение к перевозимым тремя абреками «наркоте» я не сомневался, иначе, чем можно объяснить реакцию Максима Поспелова на появление коллег?
Даже то, что он избил всех троих по жесткому варианту, не являлось основанием бежать с места происшествия. Их трое, нас двое, острые ножики были обнаружены в кармане у каждого задержанного, и они ими, явно, не сало для бутербродов кромсали. Да и судя по пакету, мы перехватили оптовиков…
— Куда? Куда свернул? Нам надо отсюда убираться! — крикнул мне в ухо Максим, когда я, немного прокатившись по шоссе, вновь свернул на проселок и направился к небольшой роще, желтеющей примерно в километре от дороги.
Ноя, я не обратил на его крики ни малейшего внимания, и сбросил его руку с плеча, когда он попытался меня трясти. Товарища я перестал игнорировать, когда укрыл свой раскрашенный транспорт среди берез.
— Куда ты ехать собрался и докуда ты доедешь? — я заглушил движок и соскочив с жесткого мотоциклетного сиденья, оказался лицом к лицу с разъяренным опером: — Нас давно уже ищут, приметы передали по всем постам, а мы, осенью, на мотоцикле видны и слышны за три километра, как три тополя на Плющихе.
— Да кто нас ищет? Два сержанта, что подрядились машину с наркотой через посты провести?
— Максим, ты дурак или головой ударенный? — я, в растерянности, развел руками: — Ну да, они машину сопровождали, но это не мешает им сейчас изображать служебную деятельность, и передать дежурному наши приметы, объяснив, что ряженые на «Урале» в ментовской окраске кошмарят водителей на трассе? И нас сейчас будут ловить все посты и патрули!
— Ну отсюда, все равно, надо выбираться. Будет очень плохо, если нас найдут…
— А ты об этом почему не подумал, когда решил заняться этой хренью? — я тоже был не в духе, и поэтому орали мы друг на друга на всю рощу, выплескивая накопившиеся эмоции: — И, кстати, я наркотой не «барыжу» и «барыжить» не собираюсь.
— Ты что, думаешь, что я наркотой торгую⁈ — завопил Максим и сделал вид, что от оскорбления сейчас врежет мне прямо в нос. Но, не врезал, а предложил отойти в сторонку, дабы сидевший в боковой люльке Абукир нашего разговора не услышал.
— А что он у тебя так орет? — горячка погони схлынула и Максим обратил внимание на вопли задержанного, доносившиеся из глубины бокового прицепа: — И где у него голова?
Ну да, виновен. Mea culpa. Чтобы Абукир не выпрыгнул на ходу из коляски, я его засунул головой вперед, внутрь коляски. Ну а что? Парень молодой, гибкий, во всяком случае, когда я его голову засовывал между его ног, чтобы угнездить его внутри корпуса коляски, позвоночник не хрустел, да и подвижность рук и ног сохранилась, так что еще пять минут потерпит.
Признание комиссара полиции прокурору республики.
Признание, не признание, но Максим вдохновенно принялся рассказывать мне, что он входит в группу товарищей, которые перехватывают курьеров, везущих в наш город из близкой заграницы наркотическую отраву, ну и, немножко восстанавливают справедливость не совсем законными способами. Я