Я же старалась быть строгой с ним, не позволяя никаких шуточек. И с некоторых пор стала замечать, что каждый раз во время обхода он как-то оживляется и пытается заглянуть мне в глаза… Меня это смущало и вызывало какое-то непонятное волнение. Я быстро наклонялась к своему журналу, старательно записывая данные о самочувствии пациента. Но однажды он смог таки поймать мой взгляд. И что-то такое было в его глазах, что мое сердце екнуло, и я уронила ручку… Он молниеносно перегнулся через край кровати и, подняв ручку с пола, подал ее мне. И рука его словно бы нечаянно коснулась моей, отчего всю меня будто пронзило током…
На следующий день он был в очень приподнятом настроении. Когда я осматривала его рану, он вдруг сказал: «Вы мне снились, госпожа доктор…». Я уже хотела было строго ответить, но, заглянув в его глаза, в которых горели веселые добрые искорки, не смогла сдержаться, и улыбнулась…
Через год мы поженились, а еще два года спустя мой муж неожиданно для всех стал императором.
Как сладостно было вновь пережить все это в моем полусне-полувидении… Но вот благостные, счастливые картинки стали меркнуть, покрываясь дымкой серого тумана. Передо мной возник гигантский спрут. Он тянул ко мне свои черные щупальца, а я не могла пошевелиться, и во мне рос ужас. Но ужаса хватило лишь на мгновение: в спрута со всех сторон полетели сияющие белые стрелы. Чудовище стало уменьшаться и отступать. И вот его поглотил туман… Я моргнула — и вот уже передо мной зеленая равнина. И дорога, уходящая за горизонт. Звучит прекрасная музыка, и травы колышутся ей в такт… Я делаю первый шаг по этой дороге. Нельзя торопиться… Я осматриваюсь, вдыхаю полной грудью, и вдруг осознаю, что дорога эта — моя жизнь. Которая у меня будет… Я не умру. Не умру! И я засмеялась — так, как смеялась когда-то в молодости, когда у меня все было впереди.
— Ну как вы, Констанция Николаевна? — услышала я и открыла глаза. Передо мной стояли Лилия и Галина Петровна, а за их спинами маячили местные госпитальные служительницы с махровым халатом и большим полотенцем.
— Вижу, первый сеанс прошел успешно, — констатировала маленькая богиня. — Впрочем, у нас по-другому не бывает! Вы добрый человек, а это значит, что для вас возможно многое, даже то, о чем вы даже не смели мечтать…
— Лилия, — строго сказала Галина Петровна, — не забегай, пожалуйста, вперед, отбивая хлеб у своего приемного отца.
— Я уже тысячу лет Лилия! — ответила маленькая богиня, скорчив смешную рожицу. — Ну да ладно, пусть Серегин лично объявит свое решение этой женщине, а я пас. Пойду лучше отгоню настырного Харона еще от кого-нибудь, чтобы не приставал к людям со своим веслом.
Когда меня вытирали и накидывали на плечи халат, я вдруг подумала: о чем таком дополнительном мне хотят объявить, раз делать это должен лично господин Серегин?
Тысяча семьдесят восьмой день в мире Содома, утрр, Заброшенный город в Высоком Лесу, Башня Силы, рабочий кабинет командующего
Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский, император Четвертой Галактической империи
Еще раз хорошенько переговорив с императором Алексеем, я поручил его попечению Кобры и Мишеля (как-никак они родственники, если не ошибаюсь, в четвертом колене). Сам мой новый знакомый портреты своего прадеда помнил хорошо, а Мишель был похож на него как брат-близнец (собственно, это он и есть), поэтому удивления на императорском лице было не скрыть. Пришлось объяснять, что далеко не все воплощения его великого прадеда становились императорами (и это еще мягко сказано). Большинство из них в Основном Потоке заканчивали очень нехорошо, и для того, чтобы изменить подобную перспективу, требовалось серьезное вмешательство извне. Мишеля, например, я поймал за шиворот на самом краю пропасти, и ничуть об этом не пожалел. А то, что он по любви женился на одной из ближайших моих соратниц — это только их личное и дело. Я к своим Верным за занавеску не заглядываю, как и они ко мне. Мишель у меня уже почти год, освоился и обтерся, так что знает, что необходимо показывать новичку в ознакомительном туре, а при посещении «Неумолимого» помощь ему окажет моя супруга. Мне же играть роль экскурсовода некогда, ведь на данный момент я раскрыл только одну карту из всего расклада.
Едва Алексей ушел, у меня в кабинете всей своей шестеркой собрались Самые Старшие Братья и Просто Лёня, специально прибывший на наше толковище из мира семьдесят шестого года.
— Итак, товарищи, — сказал я, — с миром моей супруги контакт установлен, налажены дружественные взаимоотношения. Но этот случай был проще всех прочих. Во-первых, мой драгоценный тесть имел возможность прямого доклада главе российского государства того мира. Во-вторых, сам император Алексей оказался отлит из того же материала, что и я. Поняли мы друг друга буквально с полуслова. Однако следующим номером в нашей программе идет мир, из которого вы, товарищи, в свое время турнули предков тевтонов вместе с их херром Тойфелем. У нас там не только нет никакого контрагента, даже неизвестно, какой год идет в том мире на календаре. Прототип товарища Брежнева там умер в две тысячи пятом, время после этой даты для нас терра инкогнита.
— Вы, Сергей Сергеевич, думаете, что там у нас тоже мог случиться антисоветский переворот, как в Основном Потоке? — нахмурил свои фирменные брови Просто