Она хмыкнула.
– И оставишь в покое?
– И оставлю в покое. – Алекс кивнул. – У тебя будут деньги и время подумать над моим предложением. Когда надумаешься, позвони.
– У меня нет телефона. – Визитку она тоже взяла. Пусть будет!
– Думаю, для тебя это не станет большой проблемой. – Он улыбнулся вежливой и чуть отстраненной улыбкой, а Ю вдруг стало обидно, что он вот так легко отказался от своей затеи, что готов отпустить её на все четыре стороны с деньгами и визиткой.
Никогда раньше в её жизни не встречались мужики, готовые давать ей кэш просто так, безо всяких гарантий.
– А если я не позвоню? – спросила она с вызовом.
Вот не нужно было, но само собой получилось – от обиды.
– Если не позвонишь, значит я не справился с заданием. – Алекс пожал плечами. – Ну, мы договорились?
– Какой-то ты хреновый переговорщик. – Ю сунула деньги и визитку в карман джинсов.
– Какой уж есть. Так что ты решила?
– Кофе купил? – Ей вдруг в самом деле очень захотелось кофе. Неплохая альтернатива энергетику, хоть и не столь эффективная.
– Куплю новый. Твой уже давно остыл.
Дожидаться её Алекс не стал, растворился в темноте. До чего ж доверчивые нынче пошли частные детективы! Ю постояла пару секунд в раздумьях и двинулась следом. В конце концов, у неё теперь есть деньги. Доберется до вокзала, а там решит, в какую сторону ехать дальше.
Кофе был вкусный. Ю почему-то всегда нравился кофе на заправках. Алекс расщедрился ещё и на шоколадку. Шоколад выбрал горький, именно такой, какой она выбрала бы сама. Себе он ничего заказывать не стал.
– На диете? – спросила Ю, отпивая кофе. – На зоже и позитиве?
– Просто я не голоден. – Он улыбнулся этой своей вежливой улыбкой, и Ю снова почувствовала себя уязвленной, поэтому больше не проронила ни слова, молча допила кофе, молча съела всю шоколадку.
Снова она заговорила лишь, когда они с Алексом тронулись в путь.
– Мне в город! – сказала с вызовом.
– То есть, планы не изменились?
– Люблю постоянство!
Ю пристегнулась, прикидывая, останется ли у неё место для маневров в случае непредвиденной ситуации. Места было предостаточно. Если что, она успеет и ударить, и перехватить руль, когда Алекс отключится, но хотелось бы обойтись без эксцессов. А ещё ей хотелось спать. Не помог ни энергетик, ни кофе. Наверное, вся энергия ушла на самооборону и выработку стратегии. Обстановка в салоне внедорожника тоже располагала: мотор урчал, попутчик молчал.
Кажется, Ю все-таки задремала, потому что резкий толчок и визг тормозов стали для неё неожиданностью. Ю швырнуло вперед, и, если бы не ремень безопасности, дело закончилось бы разбитым носом. Это в лучшем случае.
– Что?! – Она вцепилась в ремень в тщетной попытке высвободиться и обрести свободу.
– Прости. – Алекс бросил на неё виноватый взгляд, заглушил мотор. – Там кто-то лежит. – Он расстегнул свой ремень, распахнул дверцу. В салон тут же ворвалась липкая и удушающая жара.
– Где?.. Кто?..
Ю справилась, наконец, со своим ремнём и тоже выбралась из машины в наполненную тревожными звуками и не менее тревожными шорохами ночь. Алекс стоял посреди пустынной дороги в свете фар внедорожника. Его крупное тело мешало обзору, не давало увидеть то, что лежало на обочине. Но запах Ю все равно почувствовала. Он был густой, с нотками металла и боли. Алекс присел на корточки, и теперь Ю увидела то же, что видел он.
Пёс, крупный, лохматый, лобастый, лежал на боку на обочине и тихо скулил. Гравий под ним был тёмный от крови.
– Это ты его? – спросила Ю, вставая перед псом на колени и пытаясь погладить его по голове.
– Нет. – На её запястье мертвой хваткой сомкнулись пальцы Алекса. Пёс оскалился. Зубы у него были весьма внушительные. – Это не я. Не трогай его.
Она уже и сама видела, что это не он. Их внедорожник едва не слетел в кювет не потому, что они сбили пса, а потому, что они его объезжали. А в боку у пса зияла рана. Очень характерная рана – огнестрельная.
– Руку убрал, – процедила Ю, вглядываясь в подёрнутые пеленой боли глаза пса.
– Не думаю, что это безопасно, – сказал Алекс, но хватку все-таки ослабил.
Словно в подтверждение его слов пёс зарычал. Это была не агрессия, это была жалкая попытка избежать новой боли. Пёс не привык доверять людям. Родственная душа.
– Спокойно, дружок. Все хорошо. – Ю говорила тихо и ласково. Таким же тихим и ласковым тоном разговаривал дед со смертельно раненным оленем перед тем, как одним ударом охотничьего ножа положить конец его страданиям. – Не бойся.
Она коснулась пальцами свалявшейся, пропитанной грязью и кровью шерсти, мягко провела ладонью по загривку. Вслед за её движением по шкуре зверя пробежала нервная дрожь.
– Видишь, он меня не тронет. – Ю оглянулась, но Алекса рядом с собой не увидела. Жалкий трус. Испугался несчастной раненной собаки. А плевать!
Ю принялась осматривать рану пса. Пёс ворчал и скалился, но не делал попытки её укусить. Потерял силы? Или решил довериться?
– Так, планы меняются. – Увлёкшись осмотром, Ю не заметила, как вернулся Алекс.
В руках он держал свернутое в рулон одеяло.
– Ты что-то понимаешь в звериных ранах? – спросил он, присаживаясь рядом с Ю на корточки.
– Я понимаю, что это огнестрел и что ему больно. – Она погладила пса по голове.
– Ясно. – Алекс принялся раскатывать на дороге одеяло. – Надеюсь, он не бешеный, но ты на всякий случай отойди.
– Что ты собираешься делать?
Алекс положил свою ладонь на хребет пса рядом с ладонью Ю.
– Ну что, друг, – сказал он неожиданно ласковым тоном, – сейчас будет немного больно, а потом полегчает.
Его движение было неожиданно быстрым. Таким неожиданным и таким быстрым, что отреагировать на него не успели ни Ю, ни пёс. Игла шприца вонзилась в собачье бедро. Пёс взвизгнул и клацнул зубами, но дело было сделано. Алекс убрал руку с опустевшим шприцем.
– Что ты ему уколол? – спросила Ю. Собственную руку она тоже отдернула. Отчасти от неожиданности, а отчасти из соображений безопасности.
– Обезболивающее. Вожу с собой в аптечке на всякий случай.
– Сильное? – Ю посмотрела на него с интересом.
– Нормальное.
Алекс смотрел только на пса. Тот перестал скулить, прикрыл глаза. Наверное, смирился с судьбой. Или просто приготовился умереть.
– Ты сказал, планы меняются? – Ю снова положила ладонь на загривок зверя.
– Надо как-то перетащить его на одеяло, – сказал Алекс задумчиво.
– А потом?
– А потом разберёмся.
– То есть, мы его не бросим тут? Мы будем его спасать?
– Да.
Его «да» было таким жестким