— Или мной! — поддержал его Серёга. — Готов составить конкуренцию Родиону ради каждой из вас!
Завязалась шутливая перепалка, в которой лишь я один не участвовал, наблюдая за резвящейся молодёжью с тёплым чувством в груди. А ведь сегодня ни один из них не отошёл в сторону, хотя опасность была реальной. Не бросил товарищей, не сделал вид, будто бы их разборка не касается. Это мои люди. Моя команда!
Домой добрался без приключений, хотя постоянно ожидал появления шайки обиженных аристократов. Зато в голове вертелось много вопросов. И главный из них, почему это Дарья Аничкова снизошла до нас.
Вообще-то мне девушка тоже понравилась своим простым отношением к жизни, умом и чувством юмора. А уж эти карие глазищи так и притягивали взгляд, заставляя учащённо биться сердце! Но такие «богини» редко спускаются со своих вершин к простым смертным. Значит, Дарье что-то от нас нужно. А если учесть её папочку, то вырисовывается не очень приятный вывод: это «что-то» как-то связано со мной.
Придя домой, не успел разуться, как раздался звонок в дверь. На пороге стоял незнакомый мне мальчик-посыльный. Вручив конверт без адреса и получив медяк «чаевых», он смылся. Осторожно открыв конверт, я увидел в нём короткую записку. В ней не было ничего, кроме адреса и времени встречи. Причём прибыть я должен через полчаса. В принципе, укладываюсь: тут идти минут десять. Но сразу насторожило, что не было имени отправителя.
То, что пойду, понял сразу. Такие таинственные письмена от безделья не шлют. Но сразу встал вопрос о поддержке, так как дело может быть опасное. Есаул сегодня на службе, белкогад пасёт особняк с Сущностями. Генка вместе с Сергеем пошёл провожать девчонок. Остаётся Витька, но из него усиление, как из дерьма пуля. Ещё и за самим приглядывать придётся, чтобы никуда не вляпался. Вера тоже не боец, к тому же её умную головушку лучше поберечь от всяких неприятностей. Рискну пойти один — выбор невелик.
Положив коробки с бесполезными наградными пистолетами на шкаф, вооружился трофейными стволами, не забыв прихватить Таракана. После этого отправился по указанному адресу. Найдя нужную парадную, по заплёванной лестнице поднялся на последний этаж и постучался в дверь с облезшей зелёной краской.
Никакого ответа. Повторил попытку — опять тишина. В раздумьях и со взведённым револьвером потянул ручку на себя. Дверь неожиданно отворилась. Значит, меня ждут или, не дождавшись, уже ушли. Последнее вряд ли, так как прибыл на две минуты раньше времени. Так что либо не хотят светиться, либо в этом клоповнике ожидает засада. По длинному полутёмному коридору осторожно прокрался к единственной комнате, из-за дверей которой пробивался яркий свет. Замер, раздумывая, как поступить: вежливо войти или ворваться, не дав обитателям жилища возможности атаковать меня.
— Родион, можешь войти, — неожиданно раздался знакомый голос полковника Краснова. — Убивать тебя здесь никто не собирается.
— Юрий Евдокимович? — спросил я, оказавшись в помещении.
То, что это полковник, я нисколько не сомневался. Но вот его образ явно не соответствовал занимаемому чину. Заместитель начальника столичной жандармерии в своём облачении выглядел как затрапезный извозчик.
— Я это, Родион, я, — пробормотал Краснов. — А на маскарад внимание не обращай. Я же не всегда кабинетные кресла протирал, поэтому имею представление о конспирации.
— И зачем она нужна? Не понимаю.
— А сейчас тебе, паршивец, объясню. Несколько дней назад накрыли мы по твоей наводке две деревни тварей. Вместе с наркозаводами накрыли. Повоевать пришлось, словно не в тылу, а на Границе с Преисподней находились. Но оно того стоило.
— Что-то не слышу в вашем голосе радости.
— Верно, Родион, не слышишь. Нет причин для неё. Ты присаживайся, разговор будет непростым.
Послушно исполнив просьбу полковника, я выжидательно посмотрел на него, ожидая пояснений. Юрий Евдокимович долго тянуть не стал.
— Атаковали ночью, как следует обложив обе деревни войсками. Ровно в назначенное время одновременно начали штурмы. Жаркое дело оказалось. Даже лёгкую артиллерию привлекать пришлось. Но к утру ни одной живой твари не осталось. Казалось, живи себе, радуйся да дырочку на кителе под очередной орден сверли.
Но на следующий день после этой славной победы в мой кабинет ворвался один очень непростой человек. Из этих, которые «Иван Иванычи». Вначале мне, графу в шестом поколении, чуть морду не набил, а потом устроил настоящий форменный допрос. Мол, откуда узнал про деревни с тварями и про их делишки с наркотиками.
Оказывается, мы сорвали какую-то жутко секретную операцию, устроив ликвидацию тварей. Что интересно, ещё про какой-то хуторок вопил, о котором я ни сном ни духом.
— В эту же ночь сгорел? — поинтересовался я, понимая, о чём идёт речь.
— Почти. В те же сутки, но наутро. С первыми двумя я легко отбрехался — меня на горло не возьмёшь. Голословные обвинения в свой адрес ни от кого не потерплю, поэтому сразу заявил, что не сделал ничего предосудительного, а исполнял свой долг. Всё по уставу проделано, и Иван Иванович с остальными «Иванчатами» могут своим негодованием подтереться.
А то, что сорвали чью-то операцию, так это не нас винить нужно. Мы не привокзальные гадалки, чтобы чужие мысли читать. Поделились бы информацией заранее, скоординировали с жандармским управлением свои действия, глядишь, и не произошло бы конфуза.
Короче, поговорили громко, но предметно. Только вот этот третий хутор Иванову никак покоя не давал. Он то с одной стороны про неё спрашивал, то с другой заходил. И всё норовил выведать имя моего осведомителя. То есть тебя, Родион, искал.
— Ну а вы? — напрягся я, понимая, что дело пахнет керосином.
— Поведал про того самого убиенного разбойника Переплёта, что ты мне подсунул. Пусть проверяет. Я не первый год на службе, поэтому своих истинных помощников никогда не выдаю. А хутор и вправду странным оказался. Тварей там никаких не обнаружилось, но десятка два обгоревших трупов нашлось. Причём все человеческие и померли не от огня, а от различных травм, нанесённых холодным и огнестрельным оружием. То есть ещё до поджога.
— Разбойнички напали? — сделав заинтересованную физиономию, предположил я.
— Там люди тёртые жили, поэтому разбойников должно было быть человек пятьдесят. Но таких банд в округе не водится.
— Бросьте, полковник! У вас даже целые поселения тварей под носом спокойно живут!
— Справедливый упрёк, — кивнул Краснов. — Только сдаётся мне, что было нападавших не больше десятка человек. Одарённых! Как тебе такая версия?
— Более правдоподобная, если честно. Отребье и среди одарённых встречается.
— Я бы не стал их отребьем называть.
— Не понял, Юрий Евдокимович…
— Аккурат в то же самое время в двадцати километрах