Ландскрихт определенно хотела высказать что-то содержательное, но, судя по всему сдерживала себя от того чтобы зарядить длинную эмоциональную речь.
— Так вот, — продолжила она, явно поборов в себе желание что-то долго объяснять, — Вы спокойно позволяли обколоть себя не пойми чем, а тут начинаете ломаться. Неужели они предусмотрели и такой «фрейм»? От кого они ожидали вмешательство?
— Про что вы несете?
— Вы же взбесились, когда услышали что «чинки» тоже люди. Это было то, что на своем сленге они называют «фрейм». Я вам уже рассказывала. Плюс к этому есть некоторые другие. В частности они могли снабдить вас таким фьюзом, чтобы вы не надумали имплантировать себе еще один биочип. Списка всех ваших «фреймов» и фьюзов я не нашла, очевидно, он имеется в виде бумажного документа. Да мне и не важно было.
— Зато мой тест на политическое видение вы отыскали.
— Он-то есть в электронном виде. А где бы они его хранили? На пленке? Ладно, дайте вашу руку, будет интересно.
— А не пошли бы вы… — Что было говорить, Завирдяева сильно удручало такое бесцеремонное вторжение в его ментальные квазипутешествия во времени.
— Ландскрихт улыбнулась сжатыми губами и выставила перед самым своим лицом руку, оттопырив указательный палец, словно делая жест, изображавший пистолет. В очередной раз заиграл желтый огонь, начавший вытягиваться в змею. Достигнув длины в полметра огненное щупальце стало втягиваться обратно и наконец исчезло. Ландскрихт продолжала смотреть на Завирдяева с прежним выражением лица. Сцена происходила молча.
— Человечество веками мечтало о космосе, — начала она, — Смотрело в небо, как вы тогда на звезды. Мечтало вырваться из оков Земли. Самые, надо думать, лучшие представители вашего человечества мечтали и не только мечтали, но и вырывались из пут земного тяготения, вместе с этим и из пут своего примитивного общества.
Шли годы, десятилетия и даже века. И вот, наступил 2120-й год. Человечество не осуществило свою мечту в ее изначальном виде. Но сам космос в моем лице пришел к вам. Не буду говорить «вселенная», я представляю совершенно определенную ее часть, рукав галактики «такой-то», хотя, приняв определенное риторическое допущение и так можно было бы сказать. И вот, что я вижу. Я вижу господина Завирдяева, который не задумываясь отдавался в руки ветеринаров из AEX, а тут вдруг принялся показывать свой непреклонный характер. Все это меня в некоторой мере разочаровывает.
Завирдяев молча глядел на Ландскрихт, напоказ стиснув зубы.
— Помимо атаки на укрепления в Суперфедеранте задуман и уже приводится в действие целый ряд подобных дорожных карт. В таких случаях, учитывая масштабы событий кто-то бы сказал, «да кто их считает». Но можно и посчитать. Моя дорожная карта направлена в частности и на то, чтобы кладбища со второй датой в интервале после двадцатого октября плюс пару месяцев были бы как можно поменьше. И траншей чтобы было поменьше. Вы же помните траншеи. У вас нет рациональной причины сопротивляться, — с этими словами она потянулась к Завирдяеву. — Закройте глаза.
Завирдяев закрыл глаза. Спустя несколько секунд он почувствовал, как пальцы Ландскрихт мягко обхватили его запястье.
— И что дальше? — с недоверием в голосе поинтересовался он.
— Ну вот, сейчас вы видите, что ничего особенного не происходит — послышался голос Ландскрихт.
— Да, это так, ничего особенного, — согласился Завирдяев.
— А теперь приготовьтесь. Сейчас даже с закрытыми глазами вы увидите изображение.
— После этих слов перед взором закрытых глаз Завирдяеву действительно предстала картина внутреннего пространства командного отсека, только взгляд был направлен куда-то вверх.
— Глаза не открывайте, — послышался голос Ландскрихт. — Сейчас я смотрю вверх, и вы как бы смотрите моими глазами. А сейчас я поверну голову и вы увидите… внимание!
— Поле зрения начало смещаться. Вообще совершенно четко ощущалось, что изображение это видят не глаза. Описать это различие словами было довольно затруднительно, но оно было.
Спустя какие-то мгновения после того, как поле зрения пришло в движение, Завирдяев увидел самого себя со стороны. От неожиданности он вздрогнул и тут же открыл глаза.
— Ну я же вам сказала глаза не открывать. Если бы сейчас я все не прервала, то у вас целый день голова шла бы кругом и в глазах двоилось бы, как у пьяного. Закрывайте глаза и продолжим.
Завирдяев закрыл глаза не произнеся ни слова.
— Вот, вы видите себя, — послышался голос. — Обратите внимание на цвета. Они почти такие же, как видите вы. Вообще у людей не идентичное цветовосприятие, но отличия незначительны. Меня, например, раздражают яркие цвета, поэтому обращаю ваше внимание на то, как сейчас все изменится.
Картинка действительно приобрела несколько другой характер, словно убавили цветность. — Теперь смотрите — вот моя рука, — перед глазами появилась рука с черными ногтями. — Я сейчас прикоснусь к креслу. Что вы чувствуете?
— Ничего, — ответил Завирдяев.
— Все правильно, вы и не должны ничего чувствовать. Вы только видите. Если бы начали, вернее сказать, ваше подсознание начало бы выдумывать, что чувствуете, то это бы было вашим минусом. Теперь я коснусь вашего лица, давайте кончика носа, как врачи заставляют вас в самих себя пальцем попадать.
— Как носа коснулись чувствую. Ну то есть своим носом я и чувствую. Какая же все-таки хрень. Я вижу со стороны, как вашей рукой трогаю себя за нос и чувствую только… так правда голова кругом пойдет.
— Вообще если бы вы показали человеку, не знающему даже электричества, древнему человеку трюк с видеокамерой, он бы сказал то же самое, что и вы. Но надо признать, что то, что вы испытываете сейчас, явление для вас действительно непростое. Дикарю видеокамера не навредит и вам, это, что я вам показала, тоже не причинит вреда. Открывайте глаза.
Изображение пропало, вместо этого появилась добродушно улыбавшаяся Ландскрихт.
— Ну вот, а вы упрямились. Ничего особенного это из себя не представляло, правильно? Это прямая нейронная связь.
— Да, — согласился Завирдяев. — может, на первый раз, образно говоря, и сбивает с ног, но привыкнуть можно. Вообще это же своего рода телепатия.
— Так это могут называть, те кто живет в колхозе. Это прямая нейронная связь.
— Как скажете. Колхоз, значит…
— Ладно, с тем, как это работает, вы теперь немного знакомы. Теперь перейдем к основному. Вы смотрели моими глазами.