Все эти события никак не затронули интересы самого Андрея. Он всё также старался собрать максимум информации про это жуткое существо. Так как понимал, что сражаться с ним обычными методами будет не просто глупо. А даже смертельно опасно. Становиться марионеткой данного монстра парень точно не собирался. А этот раскол в сектах даже сыграл ему на руку. За всем этим безумием, агентам семей Соль, Хваджон, и Лин, удалось пробраться даже в закрытые библиотеки сект. Откуда он смог причерпнуть новые знания, которых у него ранее просто не было.
И чем больше он собирал данных, тем страшнее становилось. Данные разнились. Что прямо говорило, что в этот раз ему противостоит нечто, что даже описать было бы сложно. В хрониках одной из сект Хао-цзу описывался как Плачущий Безликий из Пустой Реальности. Основными стихиями были Иллюзия и Пустота. Сам зверь описывается как бесформенное, протяжённое существо с множеством глаз и ртов, каждое из которых говорит правду… и ложь… одновременно. Его тело мерцает между формами. Он может быть ребёнком… Стариком… Женщиной… Зверем или тенью. Но почти всегда плачет. И чаще всего бьёт по тяжёлым воспоминаниям, что приносят боль. Также практически везде можно заметить либо тени, либо изображения его девяти хвостов. И чем больше их видно, тем сильнее воздействие этого существа. Андрей даже нашёл кусок легенды:
“О Хао-цзу не говорят. Не молятся. Не призывают. Его не рисуют, его имя вырывают из свитков и забывают. Но когда Боги уничтожили один из миров, и миллионы душ остались висеть в пустоте без реинкарнации, не в силах уйти – из их вопля, из их боли, из их непонимания и было соткано нечто. То, что никто не хотел создавать. То, что никто не способен уничтожить. И когда ты видишь сон, где не можешь вспомнить своё имя – это взгляд Хао-цзу.”
Хао-Цзу владел техникой, которая даже в легендах называется “Ложь, что оживает”. Эта была техника, нарушающая границы реальности и истины. Позволяя материализовать воображаемое и забытое, временно превращая фантазии в оружие. Возможности этой техники позволяли произвести фактически физическое воплощение любого облика – даже мёртвого союзника, забытого врага, возможной версии будущего… Призрачные удары – каждый из которых может не существовать, но всё равно ранит… Иллюзорные артефакты – выглядят как настоящие, пока не будут опознаны как ложь… Также она производила постепенное, в зависимости от воздействия, разрушение воли. Техника подтачивала психику врагов, заставляя их сомневаться даже в самой реальности происходящего. Иногда может даже захватить тело какого-нибудь культиватора Дао Цзы, чтобы ещё больше запутать врагов. Но такого несчастного, что стал сосудом для подобного существа можно распознать. По внешним признакам.
Тень носителя отделяется от тела и движется сама по себе. Его голос может звучать двойным эхом, будто говорит кто-то ещё. Глаза культиватора становятся чернильно-чёрными, отражающими не свет, а воспоминания. В воздухе чувствуется слабый запах жжёного лотоса. И иногда рядом с носителем можно увидеть силуэт ребёнка, которого никто не узнаёт
Хао-Цзу знает воспоминания, вытягивает их, и превращает в оружие. Существа, чьи сердца полны сожалений или вины, теряют контроль над реальностью рядом с носителем этой техники. Были даже те, кто намеренно пытался стать носителем подобной силы. Так как противостоять ей практически нечем и некому. Но такой сосуд также долго не может существовать. Так как у подобной силы есть и побочный эффект. Чем чаще используется эта сила, тем сильнее разрушается личность культиватора. Он начинает забывать имена, лица, цели. В крайних случаях может превратиться в аватар Хао-Цзу, потеряв всё человеческое. Есть даже Запретная печать. “Забытый Бог в Сером Сне” – это техника полного разрыва границ между реальностью и иллюзией. Призывает безликую копию противника, его прошлое и будущее. Захваченные в этой зоне теряют способность отличать себя от созданной копии. Если дух недостаточно силён – то такой несчастный растворяется в серой тишине, становясь частью Хао-Цзу.
Финальные строки главы были такими:
“И будет последний, кто прикоснётся к этой странице. И если он силён – он заплачет. А если он слаб – он исчезнет. Потому что ложь, рассказанная себе, – это самая страшная из всех.”
Также парню стало известно, что последний след Хао-цзу встречался среди мифов Эпохи Пепельных Небес.
“Никто не знает, где был рождён Хао-цзу… Потому что никто не помнит того мира… Потому что сам Хао-цзу забрал его с собой, когда исчез…”
Говорят, на старых полях, где никогда не было войны, иногда слышен плач. Тихий, детский, прерывающийся всхлипами. Те, кто слышит его, не могут объяснить, что чувствуют – но возвращаются домой уставшими, как после долгой утраты. Считается, что это места, где прошлые реальности были стерты, чтобы Хао-цзу мог выжить в настоящей. На некоторых склонах гор или стенах древних пещер иногда появляются тени без света. И если к ним приглядеться, то можно понять, что они выглядят как люди, застывшие в момент крика, или животные, которых никто не помнит. Учёные из секты Храма Девяти Небесных Ликов считали, что это остаточные образы стертых жизней, которые Хао-Цзу впитал, питаясь памятью умирающих миров.
А в обнаруженных записях храма Хвагёк был даже описан странный феномен – дети, родившиеся без возможности говорить, но которые во сне начинают произносить чужие воспоминания. Голоса в точности копируют умерших. Иногда – даже тех, кто ещё жив, но забыл свою суть. Старейшины секты Храма Девяти Небесных Ликов, которые весьма старательно изучали это существо, так как использовали похожие, хоть и не настолько мощные техники, были уверены в том, что это были отголоски силы Хао-Цзу, который когда-то вложил часть себя в каждого, чьё сердце было полно сожалений.
Также в Пепельных Хрониках говорилось о свитке, что нельзя прочитать. Любой, кто смотрел на него – видел свой собственный рукописный стиль, свои ошибки, свои страхи. Никто не мог его прочитать до конца, потому что каждая строка становилась личной болью. Про него говорили:
“Свиток, что читает тебя, а не ты его.”
Ученики,