инстинкты приглушив,
ты многое поймешь
о тех, кто тем и жив,
что ты еще живешь.
ты мне рукой сотрешь
растекшуюся тушь…
я знаю: ты живешь
в краю забытых душ.
Теория относительности
Я смотрю в окно: за окном темно.
И не видно дна – лишь глазное дно.
И не видно дня, лишь действительно
Все вокруг меня относительно.
И с позиции наблюдателя,
Жизнь прошла меня по касательной.
Выполняя безукоснительно
Лишь теорию относительно
Сти-хо-сложного разложения,
Где от «до» до «ля» – лишь движение!
И из этих вот из слагаемых,
В обстоятельствах предлагаемых,
Состою и я. И в мирах иных,
Может быть, сейчас я слагаю стих.
И Филатов был, «чтобы помнили».
Да – фотоны мы! Да – и волны мы!
И реликтовым излучением
О «начальности» изречение.
Еще помнится, как мы квакали,
Как квазары нам были кварками…
Бог сжигал мосты. Будто ластиком,
Постирал хвосты головастикам.
Телескоп ношу я вместо очков.
Докторов вердикт для меня таков:
То безумие, то прозрение —
Расширение с ускорением.
Умирал нейрон. В свой последний час,
Умирая, он отдавал наказ…
Смотрит мозг в окно сквозь обскуру глаз,
И свое кино крутится у нас…
Все идет по плану
Сегодня год, как тебя нет,
И все идет по плану.
Ты пропустил парад планет
И сбор марихуаны.
Сегодня год я не была,
Оправдывать себя не стану,
Там, где земля тебя взяла
И все пошло по плану.
Как море мертвое Арал,
Теряя к жизни соучастье,
Ты постепенно умирал,
Надежду потеряв на счастье.
В коробке с белым потолком
Остановилось сердце робко
Еще не знавшего о том,
Что вся Вселенная – коробка,
В которой год уже гниет
Его простая оболочка,
И только мать, как прежде, ждет
Прихода своего сыночка.
Задуло свечку на ветру.
Залечит время раны.
И я когда-нибудь к утру
Умру – ведь все идет по плану…
На карантине
Сидя дома на карантине,
Буратино пишет Мальвине
(Он повязки сейчас шьет из марли
И по почте их шлет папе Карле):
«Ты нужна мне, Мальвина, любая,
Будь ты лысая, будь голубая.
Я завел себе алабая
И панк-рок по ночам лабаю.
Помнишь курточку на дерматине?
Так я продал ее за полтинник.
Отощал я совсем на мивине, —
Так он жалуется Мальвине. —
Карабас подсел на спайс
В пансионате “Ананас”,
Он разучил “Собачий вальс”
И часто вспоминает нас.
Дуремар, ушедши в минус,
Переехал на Ямал,
Чтобы наш коронавирус
Там его не доставал.
Лиса Алиса поймана полицией —
Сейчас уколы делают в больнице ей.
Базилио на самоизоляции
Последние доел две консервации.
Артемон ушел в ОМОН,
Говорит, что счастлив он
И ему, служа в ОМОНе,
Лишь плюсы́ со всех сторон.
А я мечтаю о Соча́х,
Там для меня горит очаг.
Я тут, в Крыму, совсем зачах
На голых щах».
Маяковский
разучился я
доверять весне
третий год подряд
ты не пишешь мне.
третий месяц вижу
я тебя во сне
в мартовскую жижу
превратился снег.
третий час пою
песнь весеннюю
нет, мне и в раю
нет спасения.
три минуты ждет
пистолет в столе
три секунды – вот
меня больше нет.
научи меня
доверять весне
появись в дверях
прислонись к стене.
проведи рукой
по моей спине
подари покой
в сказочной стране.
помоги понять,
почему же мне
сложно доверять
ветреной весне.
Голоса провинции
Сергей Комин
Родился в 1977 году на Крайнем Севере, в селе Ерёма Катангского р-на Иркутской области. Когда-то эти места описал Вячеслав Шишков в своем романе «Угрюм-река». Учился на отделении журналистики филологического факультета Иркутского государственного университета, но окончил Иркутский аграрный колледж. Окончил Литературный институт им. А. М. Горького, семинар Эдуарда Балашова, в 2008 году. Публиковался в газетах «Правда Севера», «Усть-илимская правда», журналах «Сибирь», «Русская сила», «Первоцвет», «Сотворение», «Кукумбер», «Тверской бульвар, 25». В настоящее время живет в городе Усть-Илимске.
Стихи приведены в авторской редакции
* * *
Моя любовь ведь не стала меньше.
Твоя – ушла.
Пусть говорят, что так много женщин, —
Мне ты нужна.
Пусть говорят, мол, забудь, не плачься.
Но как забыть?
С тобой узнал я, что значит счастье,
И как любить.
И нет любимее вас на свете;
Я к вам приду.
И, пусть, не знаю – вернёшься, нет ли,
Надеюсь, жду.
Я всё же – муж, и навеки – папа
(Пусть не прощён).
Мне б вас обнять и вдохнуть ваш запах,
Чего ещё?
Два солнца ярких – Анютка-кроха,
Елена-мать;
Молюсь за вас я благому Богу —
Уметь прощать.
* * *
Солнце недавно село,
Негой душа