Не хочу скрывать — мне скоро нужен будет свой собственный рупор, способный доносить моё мнение до всех слоёв населения нынешней Российской Империи. Пока в то, что написано в газетах, верят все. Надеюсь, моя газета, самая дешёвая в России, позволит мне донести до дворян, что время самолюбования и пышных празднеств закончилось. Пора всем браться за дело, а не порхать мотыльками по балам. И в качестве индикаторов у меня — мои лицейские друзья, будущие декабристы. Смогу их переубедить — значит я на верном пути.
* * *
За всеми делами в Велье не оставалась без внимания и торговля в столице. Я раз в неделю отправлял сестре на продажу одним из самолётов несколько швейных машинок с запчастями и иглами, ткань, стальные перья с ручками да готовые чернила, и такой порядок вещей пока всех устраивал. Но в один из дней на связь вышла Ольга и сообщила, что встречи со мной ищет тайный советник Пётр Григорьевич Демидов.
— Кто это вообще такой? — взглянул я Виктора Ивановича, присутствующего при моём разговоре с сестрой. — Этих Демидовых по Руси, хоть пруд пруди. При этом, не считая фамилии и родства с основателями династии, не каждый из них имеет непосредственное отношение к металлургии.
— В чём-то вы, безусловно, правы, — согласился с моим мнением тульпа. — Демидовых по стране и, правда, немало. «Кагинские», «суксунские», «тагильские». Из последних ещё и «итальянские» пошли… Одним словом, каких только нет. А Пётр Григорьевич и вовсе «ревдинский». Но в данный момент он ничем не владеет, кроме домов в столице и усадьбы в Ревде, потому что в начале века Ревдинско-Рождественские и Бисертский заводы он продал Зеленцову, а доставшиеся в наследство от дяди Кыштымские заводы — Расторгуеву. Забыл сказать, что в Ревде за Демидовым медеплавильный заводик числится, но его активом можно не считать, поскольку он не работает из-за отсутствия сырья.
— Не находите, что словосочетание «нищий Демидов» звучит, как оксюморон? — с трудом представил я столь плачевное положение прославленной фамилии. — Если всё так печально, то зачем Демидову встреча со мной? А главное — зачем эта встреча нужна мне?
— Скорее всего, Пётр Григорьевич хочет заказать вам гидроплан, — предположил Виктор Иванович. — Возможно, даже не столько для себя, сколько для своего сына Алексея. Дело в том, что в этом году Ревдинско-Рождественские и Бисертский заводы отошли в казну из-за того, что Зеленцов оказался никудышным хозяином и был объявлен банкротом. После аудита заводы будут выставлены на торги, и в реальной истории тот же Алексей Григорьевич выкупил заводы предков, но только в двадцать девятом году.
— Хотите сказать, что Демидов-младший целых десять лет не мог получить заводы обратно в собственность? — удивило меня услышанное. — В прочем, если с бюрократами и казнокрадами ещё можно пободаться, то с дорогами у нас дело швах. Помнится Пушкин на путешествие из Питера в Оренбург и обратно три месяца потратил. Понятное дело, что часть времени у него ушла на встречи с людьми и непредвиденные остановки, но расстояния у нас огромные и за пару дней на лошадях всех дел не решишь. Хорошо, хочет Демидов самолёт — это его дело. Пусть в очередь встаёт, если деньги на гидроплан имеет. Мне с него какая выгода?
— В семи верстах от Ревдинского завода под горой Масловой имеются залежи ревдинскита с содержанием никеля более сорока пяти процентов. Такой никельсодержащей руды, свободной от мышьяка и серы больше в мире нет нигде. Вру, есть ещё в Новой Каледонии, что в Тихом океане расположена, но добычу минеральных ресурсов там начнут только в конце века. Организуйте с Демидовым какое-нибудь общество, помогите ему с самолётом, а взамен потребуйте помимо дивидендов некоторое количество никеля, который научите добывать и обрабатывать.
— Заманчиво, — согласился я с Виктором Ивановичем. — Вот только, если я сейчас в столицу сорвусь, то тот же Демидов сочтёт, что мне он нужен больше, чем я ему. Так что, пусть ждёт. Мне ещё в Москву и Нижний Новгород нужно слетать. Кстати, а зачем нам никель?
— Вообще-то никель является одним из компонентов легированной стали. С ним стволы орудий прочнее будут. Да и перья у вас без позолоты быстро ржавеют. Ещё бы добычу хромита наладить на Гологорском месторождении и можно нержавейку делать.
— А далеко от Ревды это месторождение? — не мог не спросить я, заинтригованный фантазиями Виктора Ивановича. — Сами знаете, что у меня с географией не очень.
— Ревдинский завод использует сырьё с рудника на Волчьей Магнитной горе. Это месторождение находится в восьми верстах на северо-восток от завода. Если по тому же азимуту пройти дальше ещё четыре версты, то и наткнёшься на Гологорский хромовый рудник.
Чего-чего, а такой близости месторождения к заводу я не ожидал. Как говорится, протяни руку и найдёшь искомое.
— Насколько там руда богата хромом и как глубоко лежит? —
— Месторождение обнаружили в шестьдесят четвёртом году и первое время руду добывали открытым способом. Хромит залегает в виде обширного штока, поэтому добыча проводилась практически без выемки пустой породы. Содержание окиси хрома на руднике составляет более сорока пяти процентов, — без запинки выдал мне сведения Виктор Иванович, словно уже давно отрепетировал доклад. — Это очень много. Но главное в том, что в начале двадцатого века этот рудник считался самым крупным из разведанных на Урале месторождений хромитов.
* * *
Не думал, что задержусь в Москве более чем на день, но, как говорится, человек предполагает, а Господь располагает. Стоило мне прилететь в Первопрестольную, как в небесной канцелярии решили дать земле водички и выстрелили по Златоглавой тугими струями дождя вперемежку с мощными порывами ветра. Пришлось остановиться в доме Минаевой и развлекаться с грызунами.
Нет, я вовсе не стал крысоловом. Просто Катерина Матвеевна поддалась веяниям моды и приобрела двух морских свинок, о чём с нескрываемой гордостью передо мной и похвасталась после сытного обеда, организованного в честь моего приезда.
—