В душевой кабине, под прохладными струями, стояла фигуристая девушка.
— Ты же говорил, что мы торопимся? — игриво мурлыкнула Юля, упираясь руками в кафельную стенку и отклячивая аппетитную попу.
Я молча приблизился к соблазнительнице, и защелкнул на ее запястьях блестящие наручники с розовыми перьями, которые я вчера купил на развале на Волкинг-стрит.
— О, что-то новенькое. — захихикала девушка, попыталась повернуться, но…
Дергаться она стала не сразу, только после того, как я засунул ей в рот полотенце, но увидев перед лицом лезвие кухонного ножа, Юля замерла и позволила мне перемотать ее скотчем, как куколку насекомого.
Фадеева я запихнул под кровать, а Юлю, как девушку уложил на ложе любви, пропустив наручники через спинку кровати, сделанную из толстой доски. Надеюсь, что пара часов у нас есть. Сумка, набитая долларами лежала тут-же, на журнальном столике, видимо, расчет за покупку недвижимости планировался сегодня. Прихватив с собой заграничные паспорта потерпевших, я на прощание оглядел номер.
Юля неотрывно смотрела на меня взглядом полным ненависти. Смотри, смотри. В черных очках, с большим платком, закрывающим лицо — в таком обличии на меня можно было смотреть сколько угодно, вряд ли девушка сможет меня опознать. Выглянув в коридор, я убедился, что все спокойно, после чего двинулся в сторону пожарной лестницы. Поднявшись пешком на технический этаж, я остановился у решетчатой двери, перекрывающей вход на крышу отеля, в той части здания, где располагалась могучая установка вентиляции. Платок, бейсболка и трикотажные темные штаны с водолазкой, в которых ходит девяносто процентов рабочих на соседней с отелем стройке, были выброшены на крышу, где, подхваченные струей воздуха из вентиляции, улетели куда-то, навсегда исчезнув из моей жизни. Деньги, пачки долларов, я запихнул в пакет с логотипом торговой сети «Севен-Элевен», предварительно обмотав пляжным полотенцем, после чего, оставшись в шортах и футболке с драконом на груди, спустился до нижнего этажа и покинул отель через один из выходов для «персонала».
Так, в образе беспечного туриста, я добрался до своего номера, куда через тридцать минут пришла взволнованная донельзя Ирина.
— Паша, Паша…- девушка повисла на мне, целуя меня в щеки и шею, я с трудом смог оторвать ее от себя минут через пять.
— Я так боялась, что больше тебя не увижу. Как ты?
Я усадил доктора Кросовскую на кровать после чего вытряхнул перед ней содержимое пакета.
— Ой! И сколько тут…? — Ирина осторожно дотронулась до плотных пачек американских денег.
— Сто тысяч. — шепнул я в розовое ушко.
— Сколько?
— Сто тысяч долларов США, половина твоя.
— Я же сказала, что не буду…
— Ира, давай не будем спорить. — я упал на кровать размера «кинг-сайз» и уставился в потолок: — Расскажи лучше, как у тебя все прошло?
— Прошло все просто. — девушка уселась на кровать и задумчиво принялась перебирать мои волосы на голове: — Появился водитель микроавтобуса, с листом бумаги «М-р и м-с Фадеев, 875 рум». Я подошла к нему, сказала, что мистер Фадеев их бин больной, и гоу ин бизнес туморроу. Он меня, кажется понял, показал, на часы, что будет в это время, поклонился и уехал, а я пошла скорее оттуда. Переоделась в кабинке туалета, вещи и парик разбросала по разным улицам. В контейнеры, на меня никто в это время не смотрел. Потом вернулась сюда.
— Умница. — я поцеловал Ире ладошку, после чего заставил себя подняться, спрятал деньги в небольшой сейф, что прятался в шкафу: — Ладно, что в номере сидеть. Пошли гулять. Ты же помнишь, что мы завтра утром улетаем.
Врать не буду, последнюю ночь в отеле я не спал. Ирину я напоил местным ромом в виде коктейлей, и она спокойно сопела у меня под боком, а сам я, несмотря на выпитое, уснуть не смог. Так и пролежал всю ночь, уставившись в потолок и прислушиваясь, не загремят ли в коридоре уверенные шаги местных правоохранителей.
Утром, после завтрака, нас погрузили в автобус, долго возили из края в край курортного города, собирая туристов, после чего повезли в столичный аэропорт — короткий отпуск закончился.
Тайский чиновник отдела иммиграции равнодушно проставил нам печати о том, что мы покинули пределы Королевства, и я облегченно вздохнул — говорят, что местные тюрьмы не самое приятное место на земле. Благодаря бессонной ночи и бутылки рома из магазина беспошлинной торговли, весь обратный полет я проспал. А вот Родина встретила меня неласково. Чиновника в кителе таможенника я приметил издали. Он встретился со мной взглядом и двинулся наперерез. Я шел вперед, глядя мимо него, но наши курсы неминуемо пересекались. Стеклянные матовые двери впереди распахнулись, я увидел толпу встречающих, столпившихся у выхода из чистой зоны.
— Серега, черт! — я сделал вид, что увидел знакомого и бросился вперед, размахивая руками и крича на весь зал прилета: — Братан!!!
Таможенник промедлил всего пару секунд, но этих мгновений мне хватило, чтобы пересечь расстояние до дверей и ловко ввернуться в плотную толпу встречающих. Двадцать пять шагов через, заполненный людьми зал, и я, навалившись на стеклянные двери, вывалился в темноту ночи.
Ирина вышла из здания аэропорта и растерянно оглянулась по сторонам. Я выглянул из-за туши ночного рейсового автобуса, что раз в час возил пассажиров до железнодорожного вокзала и помахал девушке рукой. Пока я прятался в темноте, никакой погони или тревоги я не заметил.
— Ты куда подевался? — Ирина сунула мне в руку чемодан: — Я, вроде бы, всего на секунду отвернулась, а тебя уже нет.
— Показалось, что знакомого увидел. — я подобрал с земли обломок кирпича — до платной стоянки, где я оставил «ниссан» было идти около километра, а времена нынче были весьма неспокойные.
Глава 22
Глава двадцать вторая.
Политические игры.
Август 1994 года.
Куда я дел деньги? А между тем это огромная проблема в эти годы. Квартирные воры могли «вынести», одну за другой, несколько квартир в многоэтажном доме, и никакие навороченные замки не спасали жилище от несанкционированного проникновения. В ход шел разнообразнейший воровской арсенал, от домкратов и ломов до пробирок с кислотой и электродрелей. Даже то, что квартира находится под защитой вневедомственной охраны не могло гарантировать безопасность вашего имущества, поэтому, вопрос надежного хранилища ценностей стоял очень остро.