Тут нужно срочно что-то делать.
Я достал зелье исцеления из кармашка.
— Выпей.
— Сейчас, расчеты закончу, — отмахивается Самир, впившись взглядом в строки. — Та-ак… Триста семнадцать дважды, да поделить на пять…
Я подождал еще пять минут, но Самир и не думал заканчивать — исписав расчетами бумажный лист, брат начал перечитывать какие-то договора.
— Я все еще тут, — напомнил ему.
Самир вздрогнул, поднял голову.
— Китт! Напугал меня. Давно ты здесь?
— Выпей, — снова протянул ему зелье и за долю секунды выдернул из-под его ладони бумаги.
— Эй! Я еще не закончил!
Трудоголик поднялся из-за стола. Попытался забрать у меня бумаги, заковылял ко мне на затекших ногах. Я отвел ладонь с бумагами и выставил перед собой кулак, в котором сжимал зелье. Самир уперся в него, как в стену. Попытался оттолкнуть руку в сторону, но сил не хватило.
— Посмотри мне в глаза.
— Чего ты творишь? Китт, я работаю! Над нашим, кстати, проектом!
Брат попытался обойти меня, но я шагнул в сторону.
— Посмотри в глаза.
Самир нехотя посмотрел. Поймав его взгляд, я проникновенным тоном пообещал:
— Если ты сейчас же не выпьешь зелье, я свяжу тебя и телепортирую к матери. И целую неделю буду управлять стройкой вместо тебя.
В глазах брата мелькнул страх. Похоже, он действительно осознал, чего я могу наворотить вместо него, потому выругался:
— Демоны… Давай свое зелье!
Брат нехотя сграбастал бутылочку, вытащил пробку и запрокинул заросший щетиной подбородок, в два глотка выпивая лечебное зелье. От истощения оно тоже, кстати, не спасает, но если для отравленных алхимией работяг я мог придумать зелья детоксикации, то энергетик для брата создавать не буду. Не хочу увидеть, как он уже под энергетиком открывает новые грани человеческих возможностей и бьет старые рекорды по бодрствованию и голодовкам.
— Доволен? — Протянул Самир мне бутылку.
Я кивнул, положил ладонь ему на плечо и телепортировался с братом к нему домой. От перемещения его едва не вывернуло, но он сдержался. Только вот эмоции не сдерживал:
— Китт, ты чего творишь⁈ Отсюда до острова на повозке почти два часа добираться!
— Приди в себя, — посоветовал я брату. — Ты совсем себя загнал. Я не думал, что практик первых рангов закалки сможет довести себя до истощения в условиях, когда у него есть время на сон и на еду.
— Так в том-то и дело, что времени нет! — Жарко принялся доказывать брат. — И про какое истощение ты говоришь? Я немного похудел, но я в порядке!
Самир требовательно посмотрел на меня, но, увидев, что я ему не верю, сменил пластинку:
— Слушай, Китт, там правда очень много работы. Понимаю, ты хочешь, как лучше, но если я сейчас не разберусь со стройкой… — брат округлил глаза.
— Что будет? — Не слишком заинтересованно спросил я.
— Поздновато будет!
И Самир пустился в запутанную историю о заворовавшихся бригадирах, которых кровь из носу нужно вычислить. Для этого сейчас нужно проверить договора, бумаги, подсчитать стоимость строительных материалов, выяснить, кто из работников был на стройке в тот или иной день, а не только по бумагам. Его задумали надуть на целых семьдесят серебра (а может и больше, представляешь, Китт? Меня!), а он заметил это слишком поздно.
С воровством на стройках я столкнулся еще на Земле: половина бюджета, выделенного на какие-то муниципальные постройки, пропадала еще в пути до стройки. По бумагам все было гладко, но на местах все всё знали.
Коррупция и воровство процветают, но незаметно для глаз обывателя — за ширмой вроде тех, что вешают на главных улицах на реставрируемые дома. И когда работник тащит со стройки шуруповерт, чтобы хоть как-то компенсировать месячное отсутствие заработной платы, это одно, а когда деньги этого работника проигрывают во вроде как запрещенных казино или заливают в бак Лексуса, это другое.
— Пустяковые ведь потери, — пожимаю плечами. — Даже до золотого не дотянули.
Думал, брат будет спорить, но тот кивнул.
— Да, в целом потери пустяковые. Но видно, что ты людьми не руководил и не знаешь, как ведет себя коллектив и такие вот люди в нем. Сработало раз, и воры остались безнаказанными. Но я с ними не прощаюсь, мне с ними еще работать и работать, а значит, они снова попытаются кинуть меня, и в следующий раз обязательно преодолеют планку в золотой. Никогда такого не было, чтобы человек перешагнул через моральную границу, или границу закона, и его больше не тянуло повторить преступление, или он вдруг урезал аппетиты. По городу поползут слухи, что братьев Бронсонов можно безнаказанно обсчитать, обворовать, и тогда уже в карман начнут лезть все достаточно наглые.
— Ты выглядишь, как лесоруб, провалившийся в старый подвал и проторчавший там неделю без еды. Приводи себя в порядок. Завтра-послезавтра устрой выходной. Самир, я не шучу, — предостерегающе поднимаю руку, увидев, как брат недовольно порывается что-то сказать. — Если придешь завтра-послезавтра на стройку, я тебя обратно телепортирую. Обними жену, проведи время с дочерью, с мамой пообщайся. И не лезь, пожалуйста, в ее личную жизнь.
— Да он же садовник! — сразу скривился Самир.
— Он мужчина, она — женщина. Как его профессия влияет на их взаимоотношения?
Самир отмахнулся, но и спор продолжать не стал — направился к дому.
— А насчет этого воровства — я тоже возмущен, но здоровье и самочувствие моего брата для меня важнее семидесяти серебра, — сказал я Самиру в спину. — Я расставляю приоритеты, и ты тоже так делай.
— Они на этом не остановятся.
— Вычисли и в следующий раз покажи мне, кто у тебя ворует. Я поговорю с ним и обещаю, он вернет все, что у тебя своровали. Даже если крал не он, все равно вернет.
Самир кивнул и скрылся за дверью, откуда почти сразу ахнула и запричитала мать. Ну все, братишка попал в заботливые руки.
* * *
Что ни говори, а меня обеспокоило истощение Самира. Чтобы не допустить подобного снова, я решил подойти к проблеме комплексно. На следующий день после учебы подготовил обычные (и надеюсь,