Бывшая жена легко могла бы позвонить ему или написать в мессенджер, сообщить что-то о своих планах, — но, нет, и в журнале вызовов, и в сообщениях было пусто. Ничего нового, в принципе, — Жанна всегда так делала, полагая, что ничего особенного и остальные могут к её планам приспособиться, отложив свои. В первую очередь — Александр. Раз уж он стал отцом её дочери, то ему сам Бог велел ради Жанны планы откладывать.
— Алло, — томно вздохнули в трубке. — Да, дорогой.
«Дорогим» Жанна называла его всегда. В самом начале не напрягало, после развода стало раздражать, но настойчивые просьбы перестать это делать бывшая жена игнорировала, как слоны игнорируют муравьёв под ногами.
— Дорогая, — съязвил Александр, садясь на кровать, — объясни мне, что ты там Ане наплела сегодня днём?
— Ну почему наплела, — мурлыкнула Жанна, — я правду сказала. Приехала вот, увидеться хочу. Завтра вечером приду к вам. Ты во сколько дома будешь? А то я не хочу без тебя с твоей домработницей общаться.
Бесов скрипнул зубами. Господи, как он жил с этой женщиной шесть лет?!
— Людмила Михайловна не домработница, она няня. И…
— Ах да, няня, — фыркнула Жанна. — Точно. Фрекен Бок. Похожа даже чем-то. Так во сколько, говоришь, приходить?
— Ни во сколько, — почти рявкнул Александр. — Не вздумай сюда являться, выставлю, и Ани не постесняюсь. Жанн, ты совсем уже мозги на солнце спалила в своей Италии? Забыла правила приличия и поведения? Любые походы по гостям надо согласовывать, а не ставить перед фактом!
— Так я и согласовываю, — предсказуемо возразила бывшая жена, и Бесов закатил глаза.
Кто-то считает, что люди меняются. Ну, может, какие-то люди и меняются, а вот Жанна — точно нет.
— Ты не согласовываешь, а ставишь ультиматум. Причём через Аню. Это вообще-то называется манипулированием.
— Ладно тебе…
— В общем, Жанн, — перебил её Александр, не собираясь слушать то, что слышал уже много раз. — Никаких завтра или послезавтра. Встретимся в выходные, в субботу или воскресенье, сходишь с Аней в кафе, в парке погуляешь.
— Хорошо, — немного недовольно пробормотала бывшая жена. — Ты с нами пойдёшь?
— Зачем? — удивился Бесов. — Я Аню привезу, сам отлучусь по делам, заберу через пару-тройку часов.
— По каким ещё делам? — с подозрением поинтересовалась Жанна, и Александр хмыкнул.
— По личным. Всё, отбой. — И положил трубку, не дав бывшей жене попрощаться.
9
Александр
Тяжело быть родителем первоклассницы. И особенно тяжело, если ты — единственный родитель. Формально Жанна, конечно, существовала, но толку от неё было примерно как от сковородки без ручки. Вроде бы и есть она, но приготовить на ней что-то путное сложно.
В школу Александр провожал Аню сам, а забирала Людмила Михайловна. Учились дети с восьми тридцати, и Бесов отводил дочь к восьми, а затем бежал на работу в институт — первая пара начиналась в девять, и чаще всего нужно было ещё успеть с кем-нибудь поговорить перед занятиями. Ну или хотя бы быстро выпить кофе — дома Александр обычно толком ничего не успевал по утрам, больше занимаясь сборами Ани.
По пути в школу на этот раз ребёнок выдал:
— Пап, слушай, я вчера с бабой Люсей говорила…
— Угу, — вздохнул Александр. Он отлично понимал, что Людмила Михайловна не могла остаться в стороне после появления Жанны. Жалея Аню, её няня всегда старалась сгладить углы, но при этом и не идеализировать, как она выражалась, «кукушку».
— В общем, ты меня неправильно понял, — сказала Аня, шмыгнув носом. — Я хочу, чтобы мама жила поближе, чтобы чаще её видеть. Но я не хочу, чтобы она жила с нами!
— Да? — сонно удивился Бесов. Утренняя мартовская прохлада, естественно, бодрила, но не до такой степени, и он ещё не окончательно проснулся — слишком плохо спал ночью. Говорят, именно так и подкрадывается старость — вместе с бессонницей. — А я думал, хочешь.
Аня порой удивляла его не по годам взрослыми рассуждениями. Впрочем, наверное, это нормально, ведь основным кругом её общения были папа-преподаватель в вузе и пенсионерка Людмила Михайловна. Со сверстниками Аня общалась, но гораздо меньше, чем с отцом и няней. И если был выбор, с кем погулять, ни за что не предпочла бы одноклассников отцу или Людмиле Михайловне.
— Нет, — помотала головой дочь. — Мама… Она как праздник. С ней весело. Но праздник не может быть всегда, иначе он станет уже будень.
— Будний день, — машинально поправил Аню Бесов.
— Ага. Мама не может быть бу… будним днём. У неё не получается, она хочет праздник. А у нас с тобой не получится всё время её развлекать. Мы с тобой — серьёзные люди.
Александр остановился и засмеялся, глядя на своего мелкого «серьёзного человека».
Аня тоже улыбнулась, а затем подмигнула. Она не озвучила то, что было очевиднее всего, но Бесов и так знал, что дочь всё понимает.
Мама уже бросила их однажды, и ни у Александра, ни у Ани не было желания переживать это ещё раз. Она действительно женщина-праздник, тогда как они оба — всего лишь серые будни.
— Ладно, пошли в школу, серьёзный человек, — хмыкнул Бесов и поправил на голове у Ани ярко-оранжевую шапку с тремя малиновыми помпонами — прошлогодний подарок Людмилы Михайловны.
10
Арина
План был прост и прекрасен: проснуться по будильнику, спокойно собраться, позавтракать и отправиться на расстрел… то есть идти узнавать новую тему диплома. Отличный план, надёжный, как швейцарские часы. И он бы сработал, но жизнь распорядилась иначе.
В три часа ночи нас разбудили звонок и сонные ругательства Риты, забывшей выключить звук на телефоне. Мать Риты была не менее энергична, чем дочь, и куда более тревожна. Она могла названивать по десять раз на дню, не сверяясь ни с учебным расписанием Риты, ни со здравым смыслом. Студенческое общежитие казалось ей рассадником всевозможных пороков, от алкоголизма до проституции, и для собственного душевного спокойствия Ритиной маме жизненно необходимо было постоянно звонить, дабы удостовериться, что её единственная и