Вероятно отец прибудет в сопровождении пары охранников. Даже если он не отпустит их из комнаты, то у Ёринобу будет Адам Смэшер. Вот уж кому плевать на фамилии. Ёринобу понимал, что нужно этому… существу. Война, насилие, возможность разрушать все на своем пути. Ёринобу мог дать ему такой шанс. Ради этого Смэшер поднимет руку даже на бывшего хозяина. Адам не самурай. Ему плевать на эти треклятые устои.
Конечно, работать с таким как Смэшер было отвратительно, но Ёринобу уже обжегся о чрезмерный идеализм. За свои восемьдесят два года он признал, что можно простить и подлость, и жестокость, и вероломство. Главное то, какой цели ты пытался достигнуть. Проблемы Арасаки не в жестокости, вероломстве и подлости. Непростительно то, что эти инструменты поставлены на службу цели абсурдной и пустой. Ёринобу должен положить конец вечному тупику своей семьи. Только он может это сделать.
«Арасаку взрывали бомбами. Не помогло. У Сильверхэнда не получилось. Я пойду еще дальше. Я стану этой бомбой сам».
Скоро все закончится.
ИНТЕРЛЮДИЯ. Эвелин Паркер.
Найт-Сити.
3 января.
Эвелин давно перестала радоваться Новому году. Он ассоциировался у неё не с елками, мишурой и подарками, а с пьяными корпоратами, готовыми скандалить по любому поводу. Они вваливались в Облака шумной похабной толпой, а дальше Вудман старался продать Эву подороже. Продать ее время и тело.
Кукольный чип был похож на изысканный, но одновременно коварный наркотик. Кажется, что деньги появляются просто из ниоткуда, а вместе с ними приходят и все возможные удовольствия. Работа, на которой тебя нет. Практически мечта, если отбросить моральные принципы. Однако каждый такой сон отнимал время. Час, два, иногда целых пять или больше. Жизнь, на которой тебя нет. Звучит уже не так привлекательно, но… скоро все закончится.
Несколько дней, может быть неделя и Ёринобу снова почтит своим визитом этот падший город.
Ёринобу…
Такой серьёзный, пафосный и одновременно наивный как ребёнок. Эвелин, расслабившись на заднем сиденье такси, представляла сейчас строгое лицо японца. Могла ли она его полюбить на самом деле?
«Наверное, да», — отвечала себе девушка. — «И это было невероятно глупо».
Она прекрасно понимала, что для Ёринобу является лишь дорогой игрушкой. Он сам неоднократно давал ей это понять. Говорил, например: «Мы не можем появляться публично вместе. Тем более в Японии. Время сказок про принцев и золушек давно прошло».
Эвелин горько усмехнулась, доставая из сумочки портсигар.
Великий Ёринобу Арасака. Бунтарь, гений, наследник империи. Она многое отдала бы, чтобы увидеть его лицо в момент, когда он все поймет. Когда осознает, что жалкая кукла сама подняла против него бунт и сумела обвести вокруг пальца.
«Может быть, он пожалеет, что не захотел рассмотреть во мне кого-то кроме куклы?» — спросила себя Эвелин, закуривая, и тут же одернула себя за эту наивную мысль. — «Спокойно, Эва. Ни о чем он не пожалеет и никогда не оценит тебя по достоинству. Просто возненавидит».
Эвелин понимала, что подставляет любовника или честнее сказать клиента, но разве ей дали другой шанс?
«Мудак», — очередной раз думала она. — «Он мог вытащить меня из всего этого дерьма. Не любовницей, так хоть сотрудницей своей корпы сделать. Забрать с собой. Хватило бы мне этого? Наверное».
Девушка вышла из такси, чувствуя как город пахнет сыростью, химией и скорым дождём. Сегодня она опять созвониться с Дексом. План уже готов. Кажется, фиксер даже исполнителей нашел.
«Надеюсь, кого-то умелого».
Эвелин направилась к камере хранения, где оставляла важные заметки. Пора все уничтожить перед операцией. Избавиться от лишних улик. Вокруг было тихо и даже одиноко, несмотря на шум машин вдали. Эвелин на всякий случай запустила ладонь в сумочку. Её пальцы легли на рукоять A-22B Чао. Штучка изящная, но смертоносная.
На секунду девушке показалось, что одна из камер видеонаблюдения повернулась, вторя её движениям. Все нормально? Эвелин посмотрела по сторонам. Никого.
«Спокойно, Эва. Соберись. Ты должна. Шанс всей жизни сам идёт в руки. Осталось только…»
В глазах у девушки вдруг померкло. Темнота и помехи. Слух тоже не помогал. В ушах был лишь шум.
— Что за… — успела только произнести кукла, вынимая пистолет.
Однако куда стрелять Эвелин не понимала. Перед глазами все ещё была тьма. Эва ощутила острый укол в районе шеи. Обернулась, выстрелила в слепую. Даже звуков пальбы не услышала.
«Внимание. В вашем организме обнаружен нейротоксин Zf12», — сообщил биомонитор. — «Пожалуйста, как можно скорее обратитесь к врачу».
Тело начало быстро неметь. В пальцах уже не было силы даже нажать на спуск. Эва поняла, что это конец. Конец её мечтами и жизни. Остаётся только надеяться, что ей позволят проснуться. Гораздо больше, чем боль пугала перспектива смерти за кадром. Но, что-то ей подсказывало — именно так она и умрет.
Смерть, на которой тебя нет.
Эвелин Паркер потеряла сознание.
Глава 68
— Так… Серьёзно⁈ Мертва⁈ — громко спросил я, аж слегка подскочив на диване и сломав сигарету, которую только закурил. — А вскрытие было? Что оно показало?
«Все чисто, Ви. Её искромсали вдоль и поперёк», — ответила мне Анжелика. — «Трех риперов собрали. Это реально был передоз. Хотя ясно, что кто-то мог ее специально накачать, но по камерам тоже ничего».
— Сука… — протянул я.
«Через две недели дерется Хьюз. Там ставки уже другие будут. Это нам точно нельзя проебать».
— Энджи… Я тут, знаешь ли, тоже немного занят. Дела, понимаешь. Важные.
Я попытался швырнуть сломанную сигарету в пепельницу, но чуть промахнулся. Мелкий табак или что-то его изображавшее, рассыпалось по тумбе.
«Винсент, пожалуйста. Это очень и очень важно», — судя по интонации Анжелика была практически в отчаянии. — «Вопрос жизни и смерти. Там будет несколько крайне важных ставок… Если эти люди потеряют деньги, то я могу потерять голову. Шестьдесят, хорошо? И мое очень большое спасибо».
— Хорошо-хорошо. И пару уколов накинь сверху. Тех самых. Ладно. Пришли мне результаты вскрытия и все, что вы накопали по ее последним дням жизни. Где была, с кем пила. Важны любые детали.
«Супер! Ты не пожалеешь».
— Очень блядь надеюсь, — вздохнул я, уже