- Ничё так, чувак, я и раньше про него баек слышал, а тут ты прям заставил меня задуматься.
- Блэйз, ты вроде не месячный нубяра и изрядно уже тут пожил, считай старожил, а несёшь чушь, тебе ли не знать, что в этом мире огнестрел не всегда решает. Да чё далеко ходить, вон Куба, что счас старший в охране мародёрки, видел как его щит на прострел проверяли? Срал он на любой огнестрел, в него даже с американского станкового очередь на спор засадили.
- Ну так то щит, и он был готов, а тут с расстояния, где даже звука не услышишь пока пуля не прилетит.
- Да какая к чертям разница, тут иногда такая магия проклёвывается, что хоть стой, хоть падай…
На спич Блэйз лишь кивнул, не обращая внимания на то, что лежавший напарник мог и не заметить его жеста, но разговор стух и это было ясно. Вновь потянулось унылое ожидание, когда ушедшие вернутся со стаба.
***
Из полудремы, в которую удалось провалиться не смотря на постоянную муть в желудке, её вырвал резко появившийся химический запах. Чем воняло, а именно эта ассоциация пришла ей в голову, было не ясно, но мутить от этого стало ещё сильнее. С неохотой открыв глаза, она протянула руку к панели на стене, где имелась кнопка вызова медсестры, но после нескольких нажатий, не услышав сигнала подтверждения, пригляделась и обнаружила, что ранее светившиеся индикаторы не горят.
Хмыкнув про себя и обругав хвалёную Европу, повернулась на бок, с удивлением заметив, что её соседки по палате до сих пор нет. Обычно на химиотерапию их забирали с разницей в час и так же возвращали, вот только если она кроме первых нескольких раз переносила процедуру вполне сносно, разве что вертолёт как в студенческие времена приходилось терпеть, то соседку всегда полоскало нещадно. И сейчас, открывая глаза, она вновь ожидала услышать стимулирующие к аналогичному действию звуки, но кроме странного химического привкуса и запаха иных раздражителей не ощутила.
Стоило только слегка расслабиться и комната вновь начинала вращаться, но уже не так, как после процедуры, поэтому решив, что уже можно, протянула руку к бутылке воды, больше смочив пересохший рот и губы её содержимым, чем проглотив. Прислушавшись к себе и поняв, что отторжения из желудка не будет, глотнула ещё, желая избавиться от внезапно накатившей жажды, но не став злоупотреблять, вернула тару на место и вновь попробовала задремать.
Попытку расслабиться прервала вошедшая медсестра. Открыв глаза, она повернула голову, а заметившая это девушка выдала длиннющую фразу с успокаивающей интонацией. Знание немецкого, ограничивавшееся несколькими десятками слов, в основном годившихся для того, чтобы описать своё состояние или что-то попросить, не позволило понять суть сказанного. Но уловив промелькнувшее слово похожее на грубую пародию “электричество” и погасшую панель, косвенно поняла, о чём та вещала.
Дожидаться ответа медсестра не стала, лишь аккуратно прикрыла за собой дверь, видимо, поспешив оповестить других пациентов. “Вот же черт, - она мысленно выругалась, оставшись в одиночестве, - хотела же про галлюцинации рассказать, про мерзкий привкус и запах, хотя как бы это удалось?” В принципе, ничего страшного в десять утра каждый день проходит опрос у лечащего врача, а там будет переводчик, и спокойно можно будет изложить волновавший её симптом. Хотя сейчас, всего через десяток-другой минут, его почти не осталось, подумала она медленна принюхавшись к воздуху, где ещё ощущался, но уже на грани чувствительности беспокоивший её запах.
Вновь прикрыв глаза, попыталась задремать, вспоминая свой уютный уголок и полсотни соток в живописном месте, где последний десяток лет, как грибы, вырастали элитные коттеджи. К сожалению, за шанс выжить ей пришлось пожертвовать им, но ей ещё не девяносто и рановато ложиться в гроб, так что снова построить рай есть шанс. Тем более, что от продажи участка денег хватило не только на лучшую клинику, но и немного останется на новый уголок, правда, уже где-нибудь ближе к Уралу.
Из размышлений её выбил весьма нехарактерный звук, доносившийся из приоткрытого окна, за которым раскинулся большой парк, изолировавший клинику от городского шума. Прислушавшись и раньше, особенно ночью, можно было расслышать сирену спецтранспорта или одинокий звук клаксона, но так как сейчас, чуть ли не массовый гул? Немчура, а местных, хоть те и не были немцами, но были во всём на них похожи, она считала таковыми, квадратными по своей сути, и чтобы кто-то из них стал вот так толпой жать на гудок авто? Не вариант.
Может, футбольные фанаты, подумала она, хотя звук был не похож на используемые ими дуделки и явно принадлежал транспортным средствам. Немного прислушавшись, она не заметила как провалилась в сон, вновь придя в себя от чего-то громкого, что со сна не смогла осознать, и лишь уловив второй долетевший до неё через створку окна хлопок, насторожилась.
Услышанное явно походило на взрыв, вот только, что могло так шандарахнуть она не знала, но ей пришлось отбросить размышления на данную тему из-за раздавшихся в коридоре криков. Это было весьма не характерно для такого заведения, но факт оставался фактом, за дверью истерично орала женщина. Ей вторил грубый мужской голос, а затем послышалось несколько хлёстких ударов, и стук в дверь её палаты, как будто ту пнули с обратной стороны. Вой стих и мужской голос тоже, но прислушиваться к происходящему она не перестала, лишь осознав, что в голове появилась какая-то странная муть.
Взглянув на панель, которая уже пришла в норму, вновь засветившись разноцветными огоньками, поняла, что электричество есть, и в связи с услышанным ей бы хотелось получить хоть какие-то комментарии, так что не мешкая протянув руку, вдавила кнопку вызова медсестры. Обычно время реакции не превышало пары минут, а тут уже прошло побольше десятка, да и внезапное осознание того, что соседки по палате так и нет, начало порождать беспокойство. Ещё несколько попыток вызова и последовавшие за тем периоды ожидания не принесли никакого результата, в то время как она уже стала чётко осознавать, что в её голове начинают перемешиваться