* * *
Домой, то есть в казённую квартиру, Александр возвращался поздним вечером. Охранники привычно проверили лестничную клетку и квартиру, удостоверились, что он запер за собой дверь, и уехали. Остались только постовые у ворот в жилой городок, да и те лишь для проформы — трудно ли тренированному человеку, при желании, перемахнуть через полутораметровый деревянный забор?
Александр отмяк в просторной ванной, облачился в мягкий халат и блаженно опустился в кресло. Камердинер подал ему чай в большой фаянсовой кружке, и жизнь стала совсем приятной. Именно в этот момент за окном раздался шум мотора, и спустя минуту — звонок в дверь.
— Кого там черти на закорках принесли? — неласково полюбопытствовал Александр.
Федор неосязаемой тенью скользнул в прихожую, и вскоре выглянул оттуда:
— Ваше сиятельство, к вам личный представитель генерал-полковника Фредерика Рудольфа Ламберта. Изволите ли принять?
— Ну, раз другого времени у него не нашлось, пусть входит.
В гостиную вошел высокий стройный мужчина с осанкой кадрового военного. Александр глянул на него и предложил:
— Присаживайтесь, достопочтенный сэр. Я слышал, вы приехали на автомобиле. Надеюсь, солдат-водитель не пострадал от вашего желания поиграть в конспирацию?
— Право не знаю, пострадал ли водитель. — усаживаясь в кресло ответил гость — дело в том, что автомобиль куплен в автомагазине, а номера взяты с разбитого автомобиля вашей армии.
— Как?
— Ваша рейдовая группа сбросила в ущелье неисправный автомобиль, вот мы и воспользовались случаем. Документы, в том числе и номерные знаки всегда лучше иметь подлинные. И желательно на автомобилях той же марки. Однако позвольте представиться: майор Джером Гондолин-Сеймур, личный представитель командующего Индийской Туземной Армии. Вот мои полномочия.
Александр принял пакет документов, внимательно с ними ознакомился и вернул владельцу. Минуту он изучал лицо майора и наконец, спросил:
— Какое препятствие стало непреодолимо для вашего командующего?
— Вот это. — гость вынул из кармана конверт с факсимильными копиями ответа британского МИД русскому дипломатическому ведомству и открытым письмом майора Стенли-Каллагана.
— Хм… Значит рассылка выстрелила? — скупо усмехнулся Александр.
— Прямо в яблочко. Практически все офицеры помчались к ближайшим стряпчим, а те дали разъяснения: Великобритания как государство, считает всех нас отбросами и не собирается иметь с нами дело. В то же самое время наши договора с нанимателями представляют собой, по сути, рабскую купчую.
— Вам не понравилось положение раба? Странно. Вы столько поколений порабощали другие народы, где-то огнём и железом, где-то хитрыми неравноправными договорами.
— Понимаю ваш сарказм и согласен: когда с нами, считавшими себя господами, поступили так же как до сих пор обходились лишь с неграми и индейцами, мы почувствовали себя… гм… неуютно.
— Майор, каким же ваше руководство видит выход из сложившегося положения?
— Откровенно говоря, мое руководство в паническом ступоре и по сей причине внятных инструкций я не получил.
— В сущности, я ожидал услышать что-то такое. В таком случае благоволите изложить свой личный взгляд на сложившееся положение.
— Позвольте, ваше сиятельство, я всего лишь армейский майор!
— Открою вам страшную тайну, уважаемый гость: все без исключения премьер-министры когда-то были мелкими клерками, а некоторые майоры дорастут до фельдмаршальских орлов.
— Хорошо сказано, ваше сиятельство. Коль скоро вы желаете услышать мое мнение, изложу его. Начну с того, что при взгляде со стороны, положение русских и японских войск в Маньчжурии и Квантуне выглядит угрожаемым. У русских тут чуть более пятисот тысяч войск, у японцев чуть менее двухсот тысяч. Вам противостоит Индийская Туземная армия численностью в миллион человек. Китайцы выставили семьсот тысяч штыков, то есть, перевес в силах достигнут, и продолжает нарастать. Что по поводу конфигурации фронта, то десять лет назад русская армия на тех же позициях потерпела поражение.
Майор не успел закончить свою мысль, поскольку раздался звонок в дверь.
— Федор, кто там пришел?
— Начальник контрразведки армии, полковник Журавлёв.
— Проходите, Сергей Иванович, знакомьтесь с моим гостем: майор Джером Гондолин-Сеймур, личный посланник генерал-полковника Ламберта.
— Как же, знаю! — сказал входя в комнату моложавый, сухой и гибкий офицер в камуфляжном костюме без знаков различия — Майор Гондолин-Сеймур в нашей среде личность известная, даром что фотографий его до сих пор раздобыть е удалось. Позвольте засвидетельствовать вам своё почтение! — полковник протянул для рукопожатия руку вставшему навстречу разведчику.
— Присаживайтесь, господа! — предложил Александр — Для начала предложу вам чай или кофе. Федор великолепно готовит и то и другое.
— Кофе. — решил Журавлёв, а майор согласно кивнул.
— Итак, майор Гондолин-Сеймур начал излагать своё личное видение на ситуацию, сложившуюся на театре военных действий. Продолжайте, мы слушаем.
— Благодарю, ваше сиятельство. Я закончил на том, что со стороны видно подавляющее превосходство Индийской армии над русско-японскими войсками, к тому же, находящимися на большом удалении друг от друга. Добавлю к сказанному формальное превосходство британского флота над флотами России и Японии. По корабельному составу — ровно в четыре раза, это по всем типам кораблей кроме подводных лодок.
— Это правда, майор. Ещё у нас равенство по авианосцам.
— Это верно. Британское Адмиралтейство до сих пор недооценивало мощь подводных лодок, и это показал недавний бой в Восточно-Китайском море, недалеко от Формозы, когда одна-единственная лодка утопила кунардовские лайнеры «Карманию» и «Лузитанию» вместе с войсками и грузами, перевозимыми на них. Кроме того она тяжело повредила линкор, лёгкий крейсер и сухогруз с продовольствием. Потом лодка, на которой кончились торпеды ушла за горизонт и вызвала подкрепление. К конвою подтянулись ещё шесть субмарин и довершили разгром. Из шестидесяти грузовых пароходов в Шанхай дошли только пятнадцать. Убежали и укрылись в гавани Цюаньчжоу одиннадцать, остальные утоплены. Особенно показательно поведение экипажей танкеров и двух судов с боеприпасами: они вывесили белые флаги, остановили машины и сбежали на спасательных шлюпках. Причём в обоих случаях японская субмарина, а может там была не одна, дождалась отхода шлюпки на безопасное расстояние и только после этого пустила торпеду.
— Не знал таких подробностей. — сказал Александр — Мне любопытно, о чём говорит такое поведение ваших моряков?
— Разумеется, о крайне низком моральном состоянии. Никто,