Массивная дверь легко и бесшумно распахнулась на смазанных петлях, пропуская их внутрь. Потертые ступени вели вниз. На глубине около десяти метров начинался довольно широкий темный коридор с рядом решетчатых дверей по сторонам, за которыми угадывались небольшие комнаты-камеры без окон. Метров через пятьдесят они наконец-то вышли в просторный зал с высоким потолком. Воздух здесь был густой, насыщенный запахом ладана, свежестью озона, как после грозы и чего-то едкого, вроде сгоревшей изоляции. Свет давали висевшие на полуколоннах шары, размером с футбольный мяч, внутри которых плясали языки синего пламени. Ярослав моргнул, пытаясь привыкнуть к полумраку.
— Добро пожаловать в сердце Храма Карса, — произнес Корв. Его голос звучал торжественно, но в глазах читалось напряжение.
Помещение оказалось круглым, метров сорока в диаметре, с очень высокими сводчатыми потолками. Стены были выложены шершавым на вид темным камнем с прожилками кварца. Вдоль стен теснились столы с какими-то странными приборами, назначение которых Ярослав не смог угадать. Возле них что-то делали люди в белых тогах, которые Краснов при первом знакомстве принял за простыни.
В центре зала стоял тот самый, так хорошо запомнившийся Краснову купол, сделанный из медных или золотых проволочек и отполированных кристаллов хрусталя. Они бросали на мрачные стены разноцветные блики, словно зеркальный шар на дискотеке, придавая лаборатории парадоксальный вид — одновременно веселый и суровый.
«Жезл жизни» действительно напоминал перевернутую театральную люстру, собранную безумным алхимиком. Тончайшие золотые проволочки сплетались в замысловатые узоры, среди которых свисали сотни хрустальных подвесок — одни были каплевидными, другие напоминали миниатюрные кинжалы или звёзды. Некоторые кристаллы светились изнутри тусклым голубоватым мерцанием, будто в них заперли кусочки северного сияния. Смотреть на это сооружение можно было часами, как на произведение искусства.
— Десять локтей в диаметре, — сказал Корв, указывая на конструкцию. — Но главное — не размер, а резонанс. Эти кристаллы настроены на частоты иных миров.
Ярослав подошел ближе. От купола исходило едва уловимое жужжание, словно где-то внутри него гудел гигантский шмель.
— И как это работает?
— Не так, как нам хотелось бы, — раздался новый голос.
Из-за купола установки вышел высокий мужчина в тоге с черной каймой. Ширина каймы была средней между аналогичными «украшениями», или, скорее всего, знаками отличия, на тогах Корва и Верховного. Тот самый мужик, отдавший приказ вывести Краснова из этого зала наверх после завершения переноса.
Если Корв — явно полковник, а патриарх — маршал, то этот мужик — генерал! — определил для себя иерархию местных Ярослав.
— Это старший жрец лаборатории Тарх! — представил «генерала» Корв.
Лицо «начальника лаборатории» было обезображено несколькими шрамами от ожогов, нос сломан в давние времена, уши как будто обрезаны, а глаза почему-то светлые, а не карие, как у остальных обитателей Храма. Жрец Тарх совершенно определенно относился к иной народности, нежели «пустынники».
— Поразительно видеть человека из иного мира в теле Сихара! — вежливо сказал Тарх, с безжалостной пытливостью ученого буквально «просвечивая» Ярослава насквозь своими холодными, как лезвие ножа, глазами. — Как ты вообще… эм… себя чувствуешь?
— Знаете, доктор, лучше! Уже лучше! — усмехнулся Краснов, и Тарх кивнул с улыбкой, словно понял и оценил шутку.
— Я ходил на Арену посмотреть на твои тренировки и весьма впечатлен твоими успехами! Как тебе это удается? — Спросил Тарх и почему-то посмотрел на Корва.
— Яр говорит, что эти воинские умения у него остались в виде памяти тела, сам он эти приемы обращения с оружием в своем мире не знал! — Вместо своего подопечного ответил Корв.
— Очень интересно! Очень! — Покачал головой «начлаб». — Мы ведь должны были призвать великого воина, а Яр, я так понимаю, не знает, как обращаться с оружием?
— Ну, почему не знаю! Знаю! — Весело сказал Ярослав. — Я много чего знаю и умею! В том числе и пользоваться оружием! Но не таким, как у вас! В своем мире мы воюем с использованием огромных боевых механизмов, на которых стоят гигантские метательные устройства. Они могут кидать на расстояние в несколько тысяч локтей свинцовые или стальные шары, которые способны пробивать даже толстые крепостные стены. А людей так и вообще рвут в клочья. Лично я управлял летающей машиной, которая одной атакой могла разнести весь этот храмовый комплекс в щебенку.
Корв нарочито восхищенно покачал головой, но было заметно — словам летчика он не поверил. В своих самых смелых фантазиях жрец не смог бы представить действие полутонных фугасных бомб. А вот ученый-исследователь Тарх, напротив, имел богатое воображение — лицо «начлаба» на мгновение исказилось от страха. Жрец поперхнулся и закашлялся.
— И давно вы над этим работаете? — спросил Ярослав, всё еще любуясь сверкающим, как ледяная глыба, куполом «Жезла жизни».
Тарх усмехнулся. Его губы изогнулись в подобии улыбки.
— Пять лет! Это девятая модификация! — С гордостью, как о любимом детище, сказал «начальник лаборатории». — Мы провели сто тринадцать опытов по пересадке душ!
— И как успехи? — Просто из вежливости спросил Ярослав, не ожидая, что ему ответят как-то иначе, чем «Отлично!»
— Сто двенадцать попыток закончились провалом! — Внезапно огорошил его ответом Тарх. — Ты — единственный успех за все время экспериментов. И мы до сих пор не понимаем, почему.
— А остальные? Что произошло с остальными участниками экспериментов? Корв упоминал, что сначала в них участвовали добровольцы, а потом пришлось использовать рабов. Куда они делись, что с ними стало? — Встревоженно спросил Краснов.
— А вот сейчас и увидишь! — ответил старший жрец Тарх.
В этот момент двое «лаборантов» вкатили в зал стол на колесиках, к которому был привязан кожаными ремнями обнаженный человек. Купол раскрылся на две половинки, стол закатили в середину. Тут же со всех сторон к «Жезлу жизни» подошли остальные «лаборанты». Они принялись соединять проволочками части установки, проверять, сверяясь с рисунками на дощечках, наличие и форму подвесок в определенных узлах.
— Очередной эксперимент? — спросил Ярослав.
— Да. С новыми настройками, — почему-то вздохнул «начлаб» и громко заорал на весь зал: — Внимание! Начинаем призыв!
«Лаборанты» отскочили от установки, которая начала издавать все более громкое жужжание,