— Странные у вас друзья, — буркнул Осетренко.
— А какие у ведьмы еще друзья должны быть, а? — хохотнула старушка. — Поп, или ГБшник какой?
Кирилл не нашелся, что ответить. Он несколько секунд молчал, а после спросил:
— Когда я выходил — никого не было, а вернулся вы уже тут. С виду, словно сидели давно.
— А мы и сидели. Былое поминали, торг вели, — спокойно ответила старушка, взяла вареную картофелину и кивнула на мясо парню. — Ты ешь, не стесняйся.
Парень осторожно подался вперед, взял кусок мясо и задумчиво спросил:
— А как так вышло?
— Что?
— Что я вас увидел.
Старушка хмыкнула, откусила картофелину и произнесла:
— Не в ту дверь вошел.
— Так в сенях одна дверь в дом…
— Не про дверь саму я говорю, — хмыкнула ведьма. — Я про то, что мы с тобой не там, откуда ты вышел.
— А где? — хлопнул глазами Осетренко.
Старушка протянула руку, прибавила огня в керосинке и кивнула на окно. Парень подался вперед, выглянул и обнаружил в нем темный лес, без намека на снег. Серые деревья без листьев, неясные тени и темно бордовое небо.
— Это как… Это где? — прошептал он.
Старушка же убавила огонь и картинка за окном тут же обратилась тьмой.
— Что это?
— Это та сторона, — спокойно ответила ведьма.
— А как… мне…
— Ты ешь давай, — кивнула она на тарелки. — Не бойся, выведу тебя обратно.
Кирилл откусил мясом и растерянно глянул на Чахарду.
— Ешь, и меня слушай, — произнесла старушка. — Семка парень смышленый, да как и все роду нашего проклятый. Проклятый на кровь, потому и сделать ничего нельзя. Когда мать под сердцем его носила сильно я старалась, чтобы боком не вышло. Удалось…
— Как проклят? — прожевав спросил Осетренко.
— На еду увела. Чтоб не взялся делать он — все гадость редкостная выходит. Одно только у него выходит складно — мясо. Да и то, не всегда и не всё.
Парень хлопнул глазами.
— Ешь, дурень, — хмыкнула старая. — Не любит он меня, за дела мои. Было дело, наследила я знатно в этих местах. До сих пор помнят, но по мне так лучше пусть боятся, чем с каждым вторым ручкаться, да нытье их слушать.
— А как же… На что живете?
— На беде людской, — хмыкнула ведьма. — За помощью идут. Я годами беру.
— А приворожить можете?
— За такое только кровью беру, — ответила та и хмыкнула. — Да и след на тебе. Без слез бабских по твою душу не останешься.
Кирилл нахмурился, а старушка тем временем взяла огурец.
— Ты не про молодок думай. Думай, как дело будете делать, на которое вас красный подписал.
— Откуда вы знаете?
— Знаю у кого спрашивать, — фыркнула ведьма. — Думайте, ибо не на дело вас пускают. Приманкой будете. Извернетесь, дело свое сделаете — другой разговор с ним будет. Не сможете — зайцами петлять придется.
— Зайцами? В смысле…
— Умный охотник, если зайца бегущего увидит — не бьет. Ждет того, кто зайца гонит. Понял?
Кирилл прожевал кусок мяса и кивнул.
— Раз понял, поди ко мне… — поманила его ведьма. — Ближе…
Кирилл неуверенно подался вперед, к руке ведьмы. Та собрала пальцы в щепотку и резко ударила парня в лоб.
* * *
Кирилл дернулся и резко встал на кровати.
Оглядевшись по сторонам, он с удивлением обнаружил, что лежит в кровати и ничего похожего на ночное происшествие не было.
Парень глянул на соседнюю койку, но Семен уже встал. Спустив ноги с кровати, на прохладный пол, парень хотел было встать, но тут зацепил что-то в простыни. Пошарив рукой, он достал небольшой кусок мяса.
— Так… — растерянно произнес Кирилл и замер, услышав из большой комнаты голоса, парень замер и прислушался.
— Переплатил, — недовольно проворчала старуха. — Сорок тысяч — не в какие рамки.
— Ну, а как еще? — буркнул Семен. — Был бы выбор — подумал, не переплачиваю ли, а так… И так еле нашел моряка. Думал, может у ГБшников спросить, но…
— К ним с таким не ходи, — отрезала ведьма. — Как только услышат — насядут так, что не слезешь.
— Любишь ты демонизировать, — вздохнул Семен. — Подходит хоть?
Кирилл осторожно поднялся с кровати и выглянул в комнату. За столом у какого-то свертка сидела старушка. Напротив сидел Кот.
Старушка нагнулась к свертку, тщательно обнюхала и кивнула.
— Подходит.
— Доброе утро, — кивнул другу Семен, заметив его в дверях. — Ну и соня ты!
— Да, я тут… — смутился Осетренко и только сейчас заметил, что кусок вареного мяса до сих пор в руках. — Спалось хорошо, вот и уснул.
— Киря, ты как смотришь на то, чтобы в обед в город двинуть?
— Нормально, — пожал плечами парень.
— Хорошо. Ты вещи собери, — кивнул он на комнату. — Я пока сгоняю с билетами. Перекусим и в путь.
— Понял, — кивнул друг и направился к комнату.
Старушка проводила его взглядом мутных глазниц и повернулась к Семену.
— Хороший парень. Верный друг будет, — кивнула она и усмехнулась. — Только беда у вас одна.
— Ба, не начинай, да, — сморщился Кот. — Вот как будет, так будет. Я с твоими штучками иметь дело не хочу.
— Смотри сам. Я для родной крови за совет платы брать не буду, да и неволить выбором тоже.
— Спасибо, — кивнул парень и поднялся. Он накинул теплую куртку, шапку на голову и спросил:
— Ба, сколько еще… — кивнул он на стол.
— Не знаю, Семен. Никто не знает. Как разобью клятву — сразу узнаешь. А пока только точить ее, корежить.
Парень кивнул, напялил валенки и вышел из дома.
* * *
Парни стояли у лестницы, у выхода из лекционного зала.
— Надо будет потом еще раз повторить, — буркнул Кирилл, пролистывая только что записанную лекцию. — Мне вот эти все гормональные штуки прям очень не нравятся.
— Знаешь, Киря, мне кажется, что они никому не нравятся, — усмехнулся Семен, заглядывавший в его лекции. — Блин не замечал, что у тебя почерк такой корявый и мелкий.