Из угла, в котором сидел Маркин, послышался сдавленный вздох. Адвокат посмотрел на тощего молодого человека, уткнувшегося в журнал, потом на детектива. Пожал плечами: «Как угодно», — спрятал книжку и ручку.
— Ради Бога, извините, господин Нешер, — сказал Натаниэль с виноватой улыбкой. — Не сочтите меня бестактным, но я так и не понял: как получилось, что вы вдруг стали адвокатом госпожи Смирновой? Я знаю, что вы консультировали ее мужа по деловым вопросам. Но это ведь совсем не одно и то же.
Адвокат чуть приподнял одну бровь.
— Я сам предложил ей свои услуги, — холодно ответил он. — Считаю это своим долгом. А что?
— Нет, ничего, я так и подумал, — Розовски улыбнулся, почесал мизинцем переносицу. — Скажите, господин Нешер, вы ведь только три месяца работали с Аркадием Смирновым?
— Совершенно верно. Но этого срока оказалось вполне достаточно, чтобы проникнуться к этому человеку вполне естественным уважением.
— Мне тоже так показалось, — заметил Натаниэль, причем — совершенно искренне. — Вы говорите по-русски?
— Я? Нет, конечно, с чего вы взяли? — адвокат очень удивился. — Разумеется, не говорю. С господином Смирновым мы вели дела на английском. С госпожой Смирновой — тоже. Ивритом Аркадий владеет… то есть владел, увы… Иврита он почти не знал. Виктория знает иврит лучше, но английский, в данном случае, предпочтительнее.
— Понятно, понятно. И все-таки: как вы познакомились?
— Сейчас не помню. Кто-то порекомендовал.
— Его вам? — уточнил Розовски.
— Наоборот, — ответил Нешер. — Меня — ему. Встретились, поговорили. Вот так. А что?
— Ничего. Скажите, вы не знаете, с чего вдруг Аркадий Смирнов вздумал устроить такое странное празднество? — спросил Натаниэль. — Не волнуйтесь, вообще-то я задаю этот вопрос всем.
Адвокат пожал плечами.
— Я и не волнуюсь. Нет, не знаю. Я и о самом празднестве ничего не знал. Насколько можно понять, там присутствовали знакомые хозяев. Между нами, безусловно, установились хорошие отношения. Но друзьями мы не были… — Нешер немного помолчал. — Вообще Аркадий был человеком со странностями, — сказал он и вдруг поднялся. — Извините. Мне пора. Не буду больше занимать ваше внимание.
Натаниэль тоже поднялся, обогнул стол и подошел к адвокату.
— Всего хорошего, — он крепко пожал вялую мягкую руку Нешера. — Спасибо, что уделили время. До свидания.
— Не стоит благодарностей. Это мой долг, — с некоторой чопорностью ответил господин Нешер и быстро покинул кабинет детектива.
— До свидания… — протянул Розовски, глядя в закрытую дверь.
— По-моему, ты ему не понравился, — с удовольствием сообщил из своего угла Маркин.
— Зато я влюбился в него с первого взгляда, — проворчал Натаниэль. — Интересно, правда? Человеку из России, не владеющему ивритом, почему-то рекомендуют адвоката, не знающего ни слова по-русски… — он вернулся к своему столу, выдвинул ящик и принялся сосредоточенно копаться в хранившихся там бумажках. Хаос, царивший в ящике, приобрел новые черты. — Ч-черт… — он распрямился, принялся лихорадочно перекладывать папки, веером лежавшие на столе. Повторив все те же бурные действия в отношении полок с документами и книгами, Розовски, наконец, успокоился, налив в чашку остывшего кофе, устроился в кресле и устремил задумчивый взгляд на Маркина. Тот спросил:
— Что ты искал?
— Мысль, — тотчас ответил Натаниэль. — Была у меня недавно одна мысль, и я пытался ее найти.
— Нашел?
Натаниэль грустно признался:
— Пока нет. Боюсь, у мыслей все реже появляется повод посещать мою голову… — он залпом выпил холодный кофе, поставил чашку на стол. — А вообще-то меня сейчас интересует только одно.
— И что же именно? — с интересом спросил Маркин.
Натаниэль заложил руки за голову и уставился в потолок. Лицо его приняло отрешенно-мечтательное выражение.
— Меня интересует улика, — сообщил он. И, скосив глаза на помощника, пояснил: — Что-то же позволило инспектору Алону в последний момент предъявить обвинение нашей клиентке!
Пока Алекс обдумывал сказанное, Натаниэль вернулся к столу и попытался навести порядок в только что созданном им же самим живописном хаосе. Несколько папок при этом с шумом полетели на пол, Розовски, ругаясь последними словами, полез их поднимать.
Среди рассыпавшихся документов он увидел знакомую бумажку.
— Вот черт, — растерянно сказал Натаниэль. — Я и забыл об этом…
Усевшись прямо на полу, он принялся внимательно рассматривать обрывок плотного глянцевого картона на просвет.
— Что это ты там делаешь? — спросил Маркин, с любопытством заглядывая через стол.
— А вот… Ч-черт, — с досадой произнес Розовски и посмотрел на помощника снизу вверх. — Не разглядишь.
— Чего не разглядишь? — Маркин грудью навалился на крышку стола и уставился в белый неправильной формы треугольничек. — Это не та бумажка, которая выпала из руки господина Смирнова?
— Та, та… — проворчал Натаниэль. — Тут какие-то водяные знаки. Очень мелкие.
— В чем же дело? — Маркин с видом превосходства посмотрел на шефа. — Дай-ка сюда. Сейчас мы ее просканируем и посмотрим на мониторе. В нужном масштабе.
Натаниэль выбрался из-под стола и с восхищением уставился на ловкие уверенные движения Маркина. Тот быстро выкатил из угла столик, на котором стоял новенький компьютер, сканер и принтер. С неожиданной гордостью он вспомнил о том, как, уступив уговорам помощника, потратил в прошлом году несколько тысяч на эту груду железа. Оказывается, оно бывает полезным.
— Ну вот, — сказал Маркин, отходя в сторону. — Можешь полюбоваться. Все линии рисунка я закрасит черным, чтобы можно было рассмотреть детали. Но особых деталей здесь, по-моему, нет.
На мониторе Розовски увидел большое изображение двуглавого орла. «Все-таки Россия, — с некоторым разочарованием подумал он. — Российские дела…»
— Что теперь? — спросил Алекс. — Распечатать?
— Да, — буркнул Натаниэль. — И повесь на стенку. Как память о первом случае использования новейшей техники в наших расследованиях.
Маркин с удовольствием выполнил распоряжение начальника. Теперь на стене кабинета, прямо над любимым креслом Натаниэля, красовалось изображение двуглавого орла.
Полюбовавшись на произведение своих рук, Маркин спросил:
— У тебя нет настроения посвятить меня в курс расследования? Честно говоря, я так и не понял, что именно мы ищем.
— Настроения нет, — признался Розовски. — Но придется. Только чуть позже, — он потянулся к телефону. — Алло, нельзя ли пригласить доктора Бен-Шломо? Кто спрашивает? Старый друг спрашивает. Спасибо… — он чуть отвел трубку в сторону, прикрыл микрофон рукой. — Черта с два он мне что-нибудь расскажет, — шепнул он Маркину. — В прошлый раз, когда он мне сообщил результаты вскрытия, Алон чуть не пристрелил старика… Да, да! — заговорил он в трубку. — Нохум, привет, это Натан.
— Извини, сейчас мне не до тебя, — недовольно сказал доктор. — По-моему, ты мне кое-что обещал.
— Только один вопрос: какой яд был использован, — быстро произнес Розовски. — И больше никаких вопросов.
Доктор Бен-Шломо помолчал.
— Синтетика, — наконец, сказал он. — Е-5000Х. В любом магазине продается, — после чего положил трубку.
Маркин подтащил кресло ближе к столу и