Он медленно кивнул, будто соглашаясь еще раз с этим своим планом, а потом продолжил:
– Но Вад не встал. Ни через минуту, ни через десять. Я пошел проверить, что с ним. Но когда увидел, сколько крови уже было на полу, запаниковал, – Стас замолчал, с силой прикусывая губу. Я же буквально видела, как на его коже образовалась небольшая ранка, из которой теперь сочилась кровь. – Я проверил пульс. Но Вад уже не дышал. Было поздно что-то делать. И я поступил как последний трус. Просто убежал.
– А бита?
– С собой унес. Дома распилил ее, пока Вика спала, и закопал утром, – он откинулся на спинку стула и вновь накрепко сцепил руки между собой. – У нас в парке выкопали ямы для посадки деревьев. В одной из этих ям я биту и зарыл. Сейчас поверх уже деревья высадили.
Теперь стало ясно, куда делась с места преступления бита. Значит, полиции придется повозиться, чтобы добыть ее из-под древесных корней.
– Я не хотел этого, – прошептал Стас и слизнул собравшуюся на губе каплю крови. – Никогда не желал Ваду смерти. Если бы я мог все вернуть назад.
– Но ты не можешь, – я поднялась с места, не отводя взгляда от сжавшегося парня, – и никто не может. Все, что ты теперь можешь сделать, это ответить за преступление перед законом.
Стас не спорил, а неторопливо и вдумчиво кивнул два раза.
Мне больше спрашивать было не о чем. Об этом я и сообщила Кирьянову, вдвоем мы вышли из допросной, оставляя друга и убийцу в одном лице наедине со своей виной.
– Побеседуем еще, проверим его показания, – тихонько проговорил мне впечатленный Киря, – а там, глядишь, пойдет по 109-й. Если найдет нормального адвоката – минимальным сроком отделается, а то и вовсе исправительными работами.
– В принципе, да, если не соврал, можно будет квалифицировать как причинение смерти по неосторожности, – кивнула я.
На нас тут же налетела Вика и накрепко вцепилась в мой локоть.
– Что вы узнали? Могу я с ним поговорить?
Я положила руку поверх ее пальцев, сочувственно поджимая губы.
– Он сознался в убийстве. Если все именно так, как он сказал, то Стасу можно будет инкриминировать только убийство по неосторожности.
– Но он не хотел его убивать! – закричала Вика.
Ее острый маникюр очень даже больно вписался в мой ни в чем не повинный локоть.
Кирьянов пришел на помощь, для начала отцепил Вику от меня, а уже потом попытался вразумить девушку. Он пригласил ее поговорить с глазу на глаз. Возможно, ему и правда было что обсудить с айтишницей, но для меня куда главнее был тот факт, что Киря дал мне шанс сбежать от нее. И зачем я только привезла Вику сюда? Хотя, кто знает, что она бы натворила, оставшись без присмотра.
Выскочив из здания следственного управления, я первым делом глубоко вдохнула. Со стороны могло показаться, что я вынырнула из-под воды и теперь пыталась поскорее восполнить недостаток кислорода. В какой-то степени так оно и было, кислорода в моих легких после столь напряженного разговора почти не осталось. Я ведь совсем не замечала, как время от времени задерживала дыхание во время рассказа Стаса. Кто бы мог подумать, что Вадим умер от руки своего близкого друга? И я хороша, видела же, как подозрительно вели себя Стас и Вика.
Уверена, рано или поздно я бы и без повинной Стаса все распутала. Но так у парня хоть есть явка с повинной, суд может признать это смягчающим обстоятельством и сократить срок.
С другой стороны, как Стасу с такой виной теперь вообще жить?
Но сейчас было не время для лирики, мне нужно было расследовать второе убийство. А для этого первым делом стоит поговорить с Леонидом. Повезло, что я не закрыла набор номера на телефоне, а лишь свернула его. Иначе пришлось бы ехать домой и снова искать досье мужчины.
– И какая там была последняя цифра? – спросила я сама себя, глядя на десятизначный номер. Не хватало лишь последнего элемента. – Двенадцать же в конце было?
Решив рискнуть, я дописала двойку и нажала на вызов.
Мне почти сразу ответил мужчина.
– Алло.
– Леонид?
– А вы кому звоните? – мужчина негромко хохотнул. Голос казался знакомым, но я не была уверена на все сто процентов.
– Надеюсь, что Леониду. Это Татьяна Иванова. Детектив. И у меня есть пара вопросов к Леониду.
Мужчина вдруг снова коротко и негромко засмеялся.
– Тогда мне стоило бы сказать, что здесь нет никакого Леонида, и положить телефон? И, если мне не изменяет память, мы перешли на «ты».
Все-таки Леонид. Я вздохнула и покачала головой. Впрочем, от улыбки удержаться не смогла.
– На «ты» я переходила с Леонидом.
– Ладно-ладно. Вскроем карты. Ты позвонила тому, кого хотела услышать, – признался мужчина. – Так что за вопросы?
– По телефону обсуждать не совсем удобно. Можем встретиться где-нибудь?
Предложив, я призадумалась, перебирая в голове подходящие для встречи места. Судя по тишине на том конце провода, Леонид занимался точно тем же делом.
– Я знаю одно хорошее место, – он заговорил первым. – Скажи, где ты сейчас. Заеду за тобой.
Звучало интересно и даже очень заманчиво, потому как тащиться куда-то самостоятельно я уже совсем не хотела. Этот день был ничуть не лучше вчерашнего, и я уже прямо сейчас чувствовала себя до смерти вымотавшейся.
– Я там же, где ты оставил меня утром.
Леонид ненадолго завис, но решил уточнить:
– У следственного управления? Или у дверей офиса.
– Точно, – я провела рукой по лицу. – Совсем забыла, что мы и у вас в компании виделись. Но сейчас я про следственное.
– Хорошо. Понял. Буду минут через двадцать, – далее Леонид коротко попрощался и сбросил вызов. Я же разыскала взглядом ближайшую скамейку и поспешила сесть.
Странно, но ноги гудели так, будто эти два дня я только на них одних и передвигалась. Хотя, может, это от нервов, я где-то слышала, что такое бывает.