Итогом моих поисков стало громадное и выразительное ни-че-го!
– Не могли же про такое не написать в новостях?
На мое счастье в одном из каналов я нашла ссылку на статью. Та была совсем крохотной и не несла почти никакой информационной ценности. Из нее можно было понять только, что кого-то убили, а тело обнаружили в недостроенной высотке. Адрес недостроя совпадал, а дата была сегодняшней.
– Ну и какие там статьи читала Вика? – недовольно проворчала я. – В каких таких телеграм-каналах она сидит?
Можно было бы подумать, что в том, в котором я нашла ссылку. Но эта статья была опубликована буквально минут пять назад. Вика при всем желании не могла прочитать ее до нашей встречи. Да и понять, что в ней говорится именно о Вадиме, невозможно. И что у нас получается?
А получается, что Вика знала о смерти Вадима от его убийцы. Может такое быть? Вполне. Кто у нас с Викой общался? Кто накануне выглядел очень нервным? Стас! Вот ведь!
Его нужно найти и задержать, и срочно. Пока никаких глупостей не натворил.
Понять из этого можно было только одно – мне срочно нужно было поговорить с Викой.
Обратившись к папке, я стала торопливо листать досье.
– Не она и это не она, – шепча себе под нос, я перелистывала страницы все быстрее и быстрее. – Вот!
Фотографии у Виктории тоже не было, но по возрасту и по имени она подходила. Для верности я пролистала анкеты до конца отдела айтишников и другой Виктории больше не нашла.
Жила девушка не так уж далеко от меня, но она все равно сейчас должна быть на работе. Я забила ее номер в свой телефон и решила для начала позвонить. Но не успела я этого сделать, как мой телефон зазвонил сам. Это был Кирьянов.
– Да? – ответила я.
– Тань, привет еще раз, – выпалил мужчина. Не удивлюсь, если он, верный своему слову, с трудом выкроил пару минут, чтобы позвонить мне.
– Привет-привет. Что там с нашим делом?
Кирьянов вздохнул.
– Да даже не знаю, что и сказать. Я сам не ожидал такой информации. Тут пришло заключение патологоанатома. Если в двух словах, то этот твой Хромов умер в тот же день, что и Соломин. Даже раньше. На час или около того. Предварительное время смерти – одиннадцать вечера, плюс-минус.
Вот уж действительно неожиданная информация.
Глава 10
Новые обстоятельства в корне меняли дело. Да и уложить их в голове было проблематично. Значит, все это время Вадим, в поисках которого я носилась по городу, был уже мертв?! Когда мы приезжали с Олей на место убийства Соломина, буквально в двадцати метрах от нас лежало его тело? Да как такое вообще может быть?
От осознания этих фактов кошки на душе скребли в десять раз больнее, а построенные версии рассыпались прахом.
– Значит, Вадика никак не могли убить из мести за смерть Алексея, – заключила я, когда Кирьянов попрощался и отключился.
Бестолково сжимая в руке телефон, я смотрела на потухший экран. Будто ждала от того каких-то ответов. Но ни телефон, ни я не имели никакого понятия о том, что вообще произошло.
Отложив смартфон, я достала блокнот и ручку, открыла на нужной страничке и с нажимом перечеркнула имя Вадима в числе подозреваемых. Вот тебе и смерть как алиби. Дать бы себе прошлой затрещину за одну только мысль о том, что Вадим вообще мог быть причастен к смерти Соломина.
И вот: одна фраза в заключении патологоанатома откинула меня в моем расследовании далеко назад. Буквально на самый старт. Или… наоборот?
Я открыла чистую страницу и нервным торопливым почерком начала тезисно описывать случившееся:
«Вадим и Алексей столкнулись на дороге и поругались. Вадим рассказал об этом всем друзьям, а Алексей – коллегам».
Последнее автоматически заносило в список подозреваемых всех знающих о случившемся.
«Вадим разыскал дом Алексея. Взял биту у Вити и нож из дома. Разбил машину Соломина».
Это внесло в список подозреваемых еще и Виктора. Возможно, что и соседей Соломина, но какой у них может быть мотив, я не могла даже представить.
«В это время дома у Соломина был предположительно Леонид. Они обсуждали новое совместное дело?»
Пусть мне уже и было известно об этой «ОООшке», но какая роль в ней была отведена Леониду, пока было не ясно. Но мужчина и без того был в числе подозреваемых, так что его имя я просто обвела несколько раз, выделив среди остальных слов.
Отчасти мне было даже радостно от осознания того факта, что Леонид не был причастен к смерти Вадима. Теперь это было совершенно точно. Но это не значило, что мне не нужно с ним поговорить.
«Соломин подрался с Вадимом на парковке. Вадим ударил его и убежал. Как они оказались на стройке?»
Вадим-то точно там был, но заходил ли на территорию Алексей? Нужно было перезвонить Кирьянову и попросить его посмотреть фотографии с места преступления. Наверняка там будет хорошо видно.
В этот раз я решила не откладывать звонок в долгий ящик и снова набрала подполковнику.
– Да, – и вот Кирьянов снова был злой. Я мысленно пожелала этому стажеру скорейшего окончания его стажировки.
– Извини, что еще раз отвлекаю. Но можешь сказать, была ли грязной подошва обуви Алексея?
Мужчина призадумался, но ответил уверенно:
– Нет. Я точно помню. Наш криминалист как раз, когда стажера отчитывал, привел в пример, что даже у трупа обувь чистая.
– Специфичное чувство юмора у вашего криминалиста, – я усмехнулась, но не то чтобы искренне весело.
– Других не держим.
Что ж, вот и еще один вопрос прояснился: Алексей не был на стройке. Значит, и убийцей Вадима он тоже быть не мог. У Соломина за алиби была грязь, которой на стройке было в достатке. Возможно, ему и удалось дойти до вагончика строителей, не выпачкавшись, но, если бы Алексей бегал по грязи за Вадимом, он перемазался бы до колен. Вот так и пришлось скинуть со счетов версию, которая даже сформироваться толком не успела.
«Пошел дождь».
И спорить с этим фактом никто не мог.
«Алексей решил переждать дождь под козырьком вагончика».
Это тоже было неоспоримо, об этом свидетельствовали несколько брошенных там же сигаретных окурков.
«Соломин пошел домой и его ударили