– Грубо, без деталей, но признаю, что общее направление мысли верное, – покачал головой Мерлин. – Согласен, с меня две бутылки шельранского, хотя последний факт испортил общее впечатление.
– Да что мне тебя заставлять, Ярополк? – на лице Герхарда появилась ухмылка Арчибальда. – На правах единственного и прямого твоего сюзерена я приказываю заткнуться, забрать кристаллы и подобрать мне и моему ученику достойные тела в следующей эпохе. Меня возрождай сразу, Мерлина воплощай. Вопросы? Вопросов нет, вот и отлично. Забирай.
Рядом со мной материализовался стол. На нем лежали два темных дневника, в обложки которых были вживлены кристаллы памяти. Я хотел отказаться, но не смог – язык мне не повиновался. Мало того, против воли я протянул руки и закинул дневники в инвентарь. Герхард – это Арчибальд, мой прямой сюзерен. Его приказ должен выполняться беспрекословно. Вот она, настоящая сила вассалитета.
– Так. Свою библиотеку я тебе оставил. Библиотеку Мерлина ты уже забрал. С остальным разберемся на месте. Все, Ярополк, можешь идти. Ты мне больше здесь не нужен.
– Решился-таки? – уточнил Мерлин.
– Да. Надоел вечный хаос, пора нормально перегрузить Игру. Если ради этого нужно разок умереть, то, пожалуй, так тому и быть. – Повернувшись к Императору, Герхард произнес: – Я требую призвать сюда друида Сахрея. Ключник не смог самостоятельно вернуться. Нужна помощь.
Один из Советников исчез и появился с Сахреем. Побелевший от страха друид увидел Императора и рухнул перед ним на колени. Тот лишь взглядом указал на Долгунату, приказывая Сахрею заняться сестрой. Друид рванул к ней, прижал голову девушки к своей груди и начал наглаживать, что-то ласково шепча на ухо. Долгуната дернулась и открыла глаза. Поначалу ее взгляд был пустым и смирившимся, но с каждым словом, с каждым касанием Сахрея Ната просыпалась, а ее взгляд становился адекватным.
– Довольно, – нетерпеливо заявил Герхард, и Сахрея отбросило от Долгунаты. Друидку подняли на ноги и встряхнули, как тряпичную куклу. Голова девушки бессильно упала на грудь. Казалось, что в ней нет ничего живого, но стоило Герхарду мягко опустить тело на пол, как Долгуната медленно, но самостоятельно подняла голову. Я с горечью, но не торжеством наблюдал произошедшие с моей некогда неугомонной соперницей изменения. Сломленная и опустошенная, друидка совсем не походила на себя. Тот живой и наглый огонек бесследно ушел из ее взгляда. Теперь перед нами стояло покалеченное существо, слава Игре, еще не сошедшее с ума. Наши с ней участи в чем-то были похожи, только ей досталось из-за собственной глупости больше.
– Открой дверь, – приказал Герхард, и Нату потащили к двери. При ее приближении появилась сенсорная панель, куда друидка приложила руку и сразу же безвольно ее уронила. Происходящее совершенно ее не волновало, она просто делала то, что ей приказывали, минимально участвуя в событиях, но Игре было этого достаточно. Приборная панель мигнула зеленым огоньком, подтверждая доступ, и дверь бесшумно отошла в сторону. Герхард снова одним движением руки отбросил Долгунату в сторону, как ставший ненужным предмет. Свою функцию Ключник выполнил, его дальнейшая судьба больше никого не волновала.
– Все готово для ритуала. Список игроков следующей эпохи сформирован автоматически, – произнес Советник.
– Ведьма Кларисса в нем есть? – уточнил Герхард, и получив положительный кивок, потребовал: – Удалить. Никаких игроков, лично связанных со мной из прошлых эпох. Это лишнее.
– Исполнено. – Советник не оспаривал право Герхарда на выбор игроков для следующей эпохи. Игре было все равно, кого включать, а кого нет в списки. Кроме этой троицы, для Игры все были равны между собой.
– Сахрей, передай мне кристаллы памяти. Все, включая Арчибальда и Клариссы, – Герхард не остановился на достигнутом, решившись на тотальную зачистку. Друид аккуратно посадил сестру на пол и на негнущихся ногах подошел к Герхарду, чтобы высыпать ему в открытую ладонь горсть кристаллов. Герхард удовлетворенно промычал и резко сжал руку, превращая кристаллы в пыль. Стряхнув оставшийся мусор на пол, он вытер ладонь и отпустил Сахрея. По мнению Безымянного, его прошлое было уничтожено. Мерлин первым вошел в заветную комнату. Разглядеть что-либо внутри у меня не получалось, там было темно. Вскоре он вернулся и остановился в дверях, держа в руке зажженную свечу.
– Вы скоро? Давайте уже закончим! Это вам сейчас достанется самое приятное, а мне еще роды принимать.
– У меня снова возникли подозрения относительно Арчибальда, – Степан сделал театральную паузу, ожидая, когда Герхард потребует от меня уничтожение робота, но этого не произошло. Что если ни он, ни Мерлин не знали о моей сегодняшней проделке и кристаллах, подготовленных Арчибальдом для меня?
– Мы удаляемся. Зарождение Игры должно происходить без нашего участия. Пусть новый мир будет лучше, – произнес Советник.
Без лишних визуальных эффектов Император и его Советники исчезли.
– Надеюсь, ты будешь вести себя благоразумно. Дамы вперед, – Герхард шутливо отвесил поклон Мадонне. Все оковы спали, но женщину нельзя было назвать довольной.
– Пошел ты! Похотливое животное! Я не хочу! – Мадонна сопротивлялась что было сил, но тщетно. Герхарду не нужно было напрягаться, чтобы сорвать с нее одежду и против силы затолкать в дверь. Там ее ждал Мерлин, который взял ее за руку и повел в глубь комнаты. В отблесках свечи я увидел посреди комнаты постамент с кроватью. Место для зарождения мира уже было готово. Герхард не торопился к своей бывшей возлюбленной.
– Если жизнь рождать в насилии, то зачем от него ждать хорошего? – вслух пробормотал я, ошарашенный увиденным.
– Поучи