— А как твои подопечные, Мартин и Альфредо? Все у них хорошо? Я еще ни одного из них не видела в университете…
— Ну, я обоих уже видел. Между нами — Мартина девушка бросила, так что он сильно расстроен…
— Илма, что ли? — ахнула замдекана, — жаль, они так хорошо смотрелись вместе.
— Ну а Альфредо… — сделал паузу, недоговорив, я.
— А Альфредо из-за такого не стал бы расстраиваться, это я тоже поняла.
— Он точно свою диссертацию пишет? А то я опасаюсь, что его скоро выгонят за неуспеваемость… Парень он хороший, было бы жалко.
— Пишет, пишет. Все нормально у него, по крайней мере с отчетностью. — успокоила меня Эмма Эдуардовна.
— Ну, отсутствие проблем с отчетностью не всегда означает, что кто-то что-то действительно делает, — намекнул замдекана я, — как-то подстегните его, что ли, чтобы точно делом занялся. Предложите заслушать на кафедре, к примеру, через несколько недель, что у него там за последний год по теме написано.
— А что, хорошая идея, — поддержала меня замдекана, — так и сделаю, пожалуй…
— И вот еще — держите. — протянул ей две контрамарки в Ромэн.
Правда, следующие пять минут пришлось объяснять пораженной замдекана, что к чему. Такого, она, судя по всему, от меня никак не ожидала… Но уровень ее уважения ко мне однозначно вырос. Я и сам уже давно подметил, что драматургов как-то сильнее уважают, чем представителей других творческих профессий. То ли их намного меньше, чем тех же писателей и журналистов, то ли значение имеет сама древность этой профессии. Сложно понять…
Вышел от нее довольный, прежде всего тем, что, авось, при помощи Эммы Эдуардовны удастся обратить энергию Альфредо в более полезное русло. Авось теперь у итальянца появится вынужденно стимул не девок портить, а делом заниматься. А то он же сейчас еще и котлы золотые наденет на руку, что я брать у него отказался, да и вообще во все тяжкие пойдет… Сделаем из него кандидата экономических наук, пригодится в будущем.
Тут как раз и перемена уже. Пошел к нашей аудитории, успел перехватить наших парней, пока не разбежались по своим делам. Все были на месте, впрочем, у них же нет свободного посещения.
— Так, ребята, подходите, дело есть, — пожимая руки, сказал я, — тут мою пьесу в субботу в театре «Ромэн» будут ставить, все вы приглашены. Держите контрамарки. Костя, тебе две, еще и на Женю.
— Контрамарки? На твою пьесу? — выпучил ошеломленно глаза Булатов.
Впрочем, все остальные выглядели не менее озадаченными.
— Ну, так получилось. Надо было людей выручить, я и написал эту пьесу. А она им сгодилась. Так что жду всех вас в театре. Знаю, что не все любители этого дела, зато на халяву и вы знаете автора… Надеюсь, все же придете…
— Не, что придем, так это точно, — помотал головой Костян, — но ты, Паша, блин и даешь! Сплошные сюрпризы!
— Ну так свободное посещение же, вот время и есть на все это, — пожал я плечами, — все, бегу уже в другое место! До встречи в субботу.
Так, теперь в спецхран. Надо глянуть все же какие-нибудь материалы по терроризму зарубежные. Да, у меня продвинутые знания из будущего, но мало ли что интересное попадется? Все же не совсем мой профиль…
* * *
Москва, МГУ
Эмма Эдуардовна сидела за своим столом еще несколько минут, размышляя, после ухода из ее кабинета Ивлева. И все это время неосознанно улыбалась. Пьеса у Ивлева в таком известном театре, как «Ромэн»! Какой же талантливый ей студент достался… Когда она опрометчиво думает, что он уже больше ничем не может ее удивить, он раз — и как фокусник достаёт из цилиндра нового белого кролика!
Осмыслив наконец услышанное, покачала головой и потянулась к трубке телефона, чтобы позвонить декану и сообщить неожиданную, но такую приятную новость. Но потом передумала и положила уже взятую трубку обратно на рычаг. Такие хорошие новости надо сообщать непременно лично! Когда обычно раздраженный большой нагрузкой начальник приходит в хорошее настроение от твоих новостей, лучше, чтобы он в этот момент видел тебя перед глазами, а не стенку своего кабинета. Полезнее для карьеры…
Подумать только — Павел Ивлев теперь еще и успешный драматург! Интересно, есть ли на филологическом факультете МГУ хоть один студент третьего курса, пьесу которого в таком серьезном театре поставили? Как здорово будет утереть им нос, если нет!
* * *
Москва
В спецхране успел посмотреть несколько публикаций из серьезных западных журналов по терроризму. Вот вообще ничего нового не узнал. Похоже, что сейчас уровень осознания этой проблемы действительно крайне низок. Или самые важные знания просто не печатают в открытых журналах, и этот вариант тоже вполне возможен. Зато успел там же в библиотеке и перекусить в буфете. Рабочий день у меня еще долгий, энергии понадобится много…
Приехал на Лубянку ровно в назначенное время, Румянцев, пожимая мне руку, довольно кивнул. Сразу повел меня в зал для выступлений, сказав:
— Никаких правок нет, что странно, но, согласись, приятно.
Я был немного удивлен. В этом докладе я, в отличие от предыдущих, вообще ни одной цитаты не вставил ни классиков марксизма-ленинизма, ни Леонида Ильича. Не нашел ничего подходящего. Ожидал, что мне хоть пару цитат всунут в текст. Но нет… Хотя, наверное, тема такая специфическая, что сознательно решили не рисковать, что может хоть сколько-нибудь двусмысленно искусственно притянутая цитата прозвучать. Тем более что Владимир Ильич сам террором вовсе не брезговал, а мы тут собрались для того, чтобы его осуждать и бороться с ним… Террор, а не Ленина, разумеется…
Отсидел на своем рядке до 16.00, потом поднялся на трибуну. Сделал доклад, неспешно зачитав текст. Тут же посыпались вопросы.
— У меня такой вопрос, — встал один из офицеров. — Вы предлагаете усилить меры безопасности в аэропорту. Но, если мы сделаем это, то что подумают советские граждане? А если они решат, что в стране неспокойно, какие-то проблемы возникли? Как вы считаете, не отразится ли это негативно на восприятии гражданами уровня безопасности, что может обеспечить своим гражданам советское государство?
— Я считаю, что лучше действительно обеспечить безопасность гражданам, дать им возможность спокойно летать самолётами, оставаясь живыми и здоровыми, чем опасаться того, что кто-то о чем-то будет судачить. Любая новость, к счастью, исходя из