Это был чистый блеф. Психологическая атака. Она сработала. Орловские тыловики, не ожидавшие удара сзади, видя несущуюся на них орущую, горящую толпу, поддались панике. Они бросились врассыпную, крича: «Нас обошли! Засада!».
А я дал Елисею команду. Он, под моей личной «подкачкой» энергии, доведенной до предела, направил всю мощь оставшихся двух «Демпферов» на атаку. Он создал импульс. Короткий, беззвучный, но невероятно мощный выброс чистой, концентрированной энергии. Эдакий «электромагнитный удар» местного разлива.
Он прокатился по долине, и на несколько секунд все магические артефакты в радиусе его действия просто «погасли». Амулеты на шеях орловских магов перестали светиться. Их посохи, заряженные силой, превратились в обычные палки. Они вдруг стали голыми, беспомощными, лишенными своей главной силы.
Этого мгновения хватило. В возникшем хаосе Ратмир, который только и ждал этого момента, совершил свой главный бросок. Он, как разъяренный бык, протаранил ряды вражеской охраны и, сбив с ног двух телохранителей, оказался лицом к лицу с молодым Всеволодом Орловым. Короткая схватка. Звон мечей. И вот уже надменный наследничек, лежит на земле, а у его горла — острие меча Ратмира.
Шах и мат. По крайней мере, в этой партии.
От автора: Количество ❤️ влияет на выкладку внеочередной главы
Глава 20
Победа пахла потом, кровью и горелым тряпьем от моих «психологических» факелов. Эйфории не было. Была тяжелая, свинцовая усталость и горький привкус потерь. Мы победили, да. Но эта победа, как и любая другая, имела свою цену. Несколько моих ребят, крестьян, что еще месяц назад и не думали брать в руки ничего тяжелее косы, теперь лежали на земле, накрытые серыми плащами. У Кривозубова тоже были потери. Война, мать ее, никогда не бывает чистой.
Мы вернулись в мой замок, который стал временным штабом нашей хрупкой коалиции. Вернулись как уставшие работяги после тяжелой смены на заводе. На стенах висели новые стяги — к моему одинокому медведю присоединился клыкастый вепрь Кривозубова и еще пара-тройка гербов помельче. Но вместо праздничных речей в воздухе висело напряжение. Я прошел по двору, где мои люди и воины союзников, перемешавшись, чистили оружие и перевязывали раны. Они провожали меня взглядами, в которых читалось не только уважение, но и немой вопрос: «Что дальше, барон?». Они отвоевали свои дома, но что-то мне подсказывало, что это лишь первый акт трагикомедии.
Главный трофей — бледного, как сметана, и трясущегося, как осиновый лист, наследника Рода Орловых, Всеволода — Ратмир лично сопроводил в подземелье. А вместе с ним — еще с десяток пленных, включая пару их ошарашенных магов, которые до сих пор не могли понять, почему их «огненные шары» вдруг превратились в мыльные пузыри. Елисей, мой рыжий «Мерлин», уже крутился вокруг их одежды и артефактов (сами маги почти голые сидят в застенках — мало ли), пытаясь своим «магическим зрением» просканировать их артефакты и «магические схемы». Растет парень, уже не боится смотреть на вражеских колдунов, как на неведомых чудищ.
Я не стал откладывать дело в долгий ящик. Пока наши лекари (и Искра, работающая в режиме «полевого хирурга» на самых тяжелых случаях, от чего ее «батарейка» заметно подсела) латали раненых (меч покоился в лазарете), я спустился в камеру, где недавно ломал волю ассасина. Подвал, вырубленный прямо в скальном основании, был моим лучшим аргументом. С его стен сочилась вода, пахло плесенью и безнадегой. Идеальное место для душевных бесед. Всеволода привязали к вбитому в стену кольцу. Он сидел на полу, на охапке гнилой соломы, и пытался изображать из себя оскорбленную невинность.
— Ну, здравствуй, Всеволод, — я присел на краешек табуретки напротив него. Единственный факел в железном держателе отбрасывал на его лицо дрожащие, уродливые тени. Ратмир, молчаливый и суровый, как надгробный памятник, встал у меня за спиной, скрестив на могучей груди руки. Один его вид внушал больше ужаса, чем любой пыточный инструмент. — Как тебе прогулка? Понравились наши пейзажи? Долина Кровавого Ручья — очень живописное место, не находишь? Особенно когда там горят деревни твоего соседа.
Он молчал, только злобно сверкал глазами из-под спутанной челки. Губы сжал в тонкую нитку. Гордый, как все эти аристократы с многовековой родословной и пустотой в черепе. Думал, я его сейчас пытать начну. Наивный. Это было бы слишком просто и, честно говоря, не в моем стиле. Грязь, крики, никакой эффективности.
— Молчишь? — я усмехнулся. — Похвально. Верность папочке и все такое. Только вот папочка твой, я уверен, уже списал тебя со счетов. «Неизбежные потери» — так это, кажется, называется в большой политике. Он сейчас, наверное, уже прикидывает, кого из твоих двоюродных братьев сделать следующим наследником, того, что поумнее.
На его лице дрогнул мускул. Попал. Соперничество между отпрысками в знатных Родах — вещь вечная.
— Послушай меня внимательно, мальчик, — я подался вперед, мой голос был тихим и вкрадчивым, почти дружеским, отчего, я знал, становилось только страшнее. — Я не буду тебя пытать. Это грязно, неэффективно и, честно говоря, у меня нет на это времени. Я не хочу слушать твои героические вопли, а потом пытаться угадать, где правда в том бреде, что ты наговоришь, лишь бы все прекратилось. Мне от тебя нужно всего одно. Признание. Чистосердечное, на пергаменте, с твоей родовой печатью. О том, что это твой папаша, барон Орлов, в союзе с каким-то мутным Орденом, убил старика Шуйского. О том, что это вы развязали эту войну. И о том, что сегодняшний ваш «визит» на земли барона Кривозубова был не «наведением порядка», а актом неприкрытой агрессии. Простая бумага. Пара строчек. И все.
Он фыркнул, и в его глазах блеснул огонек презрения, смешанного со страхом.
— Да никогда в жизни! — выплюнул он. — Мой отец — благородный человек! А ты — убийца и чернокнижник! Выскочка, который скоро сгорит на костре! Инквизиция уже в пути, я знаю! Они сотрут тебя в порошок!
А вот это уже интересно. Откуда он знает про Инквизицию? Значит, план Орловых включал и это. Они с самого начала рассчитывали на вмешательство Двора.
— Инквизиция?