И после полудня мне толком поработать не удалось. Сначала позвонил, можно сказать, что и хороший знакомый, да ещё прямо из обкома, товарищ Самошкин, помощник самой Кругловой:
— Вячеслав! Мы тут хотим порадовать Вас хорошими новостями, только что поступившими из Москвы. Вы про это знать не могли, но в начале мая Григорий Васильевич лично вышел с ходатайством в Министерство культуры, и, знаете, там сразу же откликнулись. Уже выпущены — на основе записей и «PolyGram Records», и нашего Ленинградского радио, пробные партии пластинок с Вашей музыкой — инструментальной, песнями на иностранных языках и на русском в исполнении Вас самих и Инги Игоревны. На очереди пластинки в исполнении Ирмы и Инессы. Так что, можете порадовать и девочек.
Тут мне осталось лишь порадоваться и начать благодарить Кирилла Денисовича и, само собой, товарища Круглову. Это она, хоть мы и не встречались, вдруг стала моим, ясно, что неофициальным, покровителем. В последнее время именно Зинаида Михайловна как бы защищала меня от нападок недоброжелателей и поддерживала как в сочинении музыки, так и изобретательских делах. И, само собой, это она ходатайствовала перед первым секретарём обкома насчёт меня. Хоть я всё делал для пользы родной страны, но, к сожалению, и тут хватало разных подлых завистников и любителей ставить подножки, особенно среди «творческих деятелей». Ясно, что и они желали разных благ, и побольше. И тут я являлся для них прямым и опасным конкурентом.
— Так что, Вячеслав, и вся ваша семья тоже, можете сильно не волноваться. Спокойно занимайтесь своими изобретательскими, музыкальными и литературными делами. Обком партии и лично Григорий Васильевич на вашей стороне и обязательно поддержат и помогут вам. Ещё девочкам надо подготовить до осени и сценарий к фильму, да, «Гостья из будущего». Скорее всего, его съёмки будут включены на «Ленфильме» в план следующего года. Режиссёрами вызвались хорошо известные вам товарищи Цветков и Сааков. В обкоме согласны с их кандидатурами.
И опять мне пришлось сыпать благодарностями, хотя, вполне обоснованными. Фильм был знаковым и являлся у Николая одним из самых любимых и уважаемых им. И если сейчас суметь снять его, то это явится самым значимым достижением и девочек, и, пусть и не значусь в авторах, меня. Он как бы станет символом этого времени. Его надо снять именно как можно ранее.
После я уже позвонил домой и порадовал и Ингу, и девочек, как раз вернувшихся из школы, хорошими новостями. Да, ожидали, но Ирма с Инессой всё же немного огорчились. Старшая сестра уже рассказала им о концерте БДХ. И она его слушала. Но девочки понимали, что первенство исполнения у них никто не отнимет. Часть песен уже и записаны. И ещё запишемся, тем более, у немцев. К тому же, я подберу для них и другие песни.
И денежные вопросы нас не особо волновали. Наша семья была в курсе, что выпуск пластинок нам особых доходов не принесёт. А вот наша слава может резко возрасти. Правда, это доставит нам и много неудобств. Придётся как-то приспособиться и, главное, ещё и не «зазвездиться». За себя я не беспокоился. И ещё, как ни странно, за Инессу. Она уже видела во мне большого авторитета и старалась придерживаться моих советов. А вот за Ирму и, как ни жаль, Ингу следовало беспокоиться. Ладно, у девочек своя жизнь. Но если у моей жены вдруг «поедет крыша», то это для нашей семьи и меня лично ничем хорошим не закончится.
Чуть позже раздался и звонок из милиции. Меня пригласили в наше Кировское РОВД для получения изъятого в ходе обысков у нас имущества. Так-то, ничего такого ценного для меня там не имелось. На все рукописи были сделаны копии, и они хранились в надёжных местах. Так просто меня ни в милиции, ни КГБ не расколят. И там просто не имелось ничего крамольного.
Так что, пришлось отправшиваться с работы, и насовсем. Ну, тоже ничего страшного — для работ по новому изделию времени ещё полно было, и, скорее, я закончу их, если мне ничего не помешает, намного ранее срока. Специально его сам так подобрал.
— Товарищ Репнин, обязательно укажите, что всё изъятое имущество получили в полном объёме и не имеете к нам никаких претензий. — Что же, указал. Следователь Ковальчук был со мной предельно вежлив. Вот майор Жеглов, хоть это он делал везде обыски и изымал всё, перед моими светлыми очами и не появился. Нет, к милиции у нас с Ингой претензий не имелось. Это просто опасно. Жена мне рассказала, что в ходе обысков милиционеры вели себя, в отличие от сотрудников КГБ, вполне вежливо и аккуратно. — В ходе расследования выяснилось, что эти вещдоки не имеют никакого отношения к покушению на Вас, и они никак не выводят на след преступников. Поэтому решено вернуть их вам.
— Э, товарищ следователь, но на след преступников Вы хоть вышли? А то это всё время не даёт мне покоя. Знаете, тяжело жить, постоянно чувствуя опасность. Возможно, даже членам моей семьи? Особенно детям. А ведь мы ничего преступного не совершили.
— Не беспокойтесь, товарищ Репнин. Следствие продолжается, и результаты есть. Но в его интересах мы не можем разгласить Вам никаких данных. Вы всё узнаете в суде. И можете не беспокоиться насчёт своей безопасности. Вы это не видите, но Ваша семья под нашей негласной и надёжной охраной.
В том-то и дело, что, хоть и не хотелось, но надо, не вижу! Нет, изредка милицейские патрули появлялись около нашего дома, и всё. И я