Да, так и было. Это сейчас я, ещё через четыре дня, могу даже разговаривать, и довольно долгое время. А так, в первый и второй дни, тем более, после операции, и как раз на первое марта, только лежал и бессильно хлопал глазами. И, конечно, просил пить, но санитарка лишь мочила мне губы. Всё-таки у меня было прострелено правое лёгкое, пусть и лишь с краю. Ещё и бок нехило продырявлен, и правое плечо получило сквозное ранение. Но в целом я, честное слово, отделался легко. Просто три ранения сразу привели к большой потери крови, и «скорая помощь» приехала с небольшим запозданием, вот и пришлось мне малость полежать без сознания. Так-то, на улице было уже довольно тепло. Хотя, три дня — это многовато. С другой стороны, похоже, что мой бедный организм, измученный в последнее время постоянными стрессами и нервными перегрузками, просто решил дать себе небольшой отдых. Эти два года выдались у меня сильно непростыми…
А майор, похоже, жалеть меня не собирался:
— А кто тогда, Репнин, открыл ответный огонь по тем, кто стрелял по всем вам спереди? Судя по данным экспертизы, это явно Вы подобрали пистолет коренастого молчуна и сами произвели четыре выстрела? Остальные четверо мужчин в это время были уже мертвы или находились без сознания.
Ага, точно меня же хочет сделать виновным! Вообще-то, это была самооборона, но попробуй доказать это! Но меня не так-то просто и поймать. Так что, пусть следствие само доказывает, что им надо. А я просто уйду в глухую несознанку. Мне это и не нужно, но пусть будет своего рода страховкой от непредвиденных случаев.
— Ничего не могу сказать на это, гражданин майор. Я этого, к сожалению, не помню. Был сразу же ранен и находился в состоянии аффекта. Всё произошло в одно мгновение, и у меня в памяти просто ничего не отложилось. Только и помню, что сначала обожгло правый бок, и я сразу же упал на асфальт, ещё и сознание стал терять. А потом мне стало сильно больно уже в правом плече и, почти сразу же, груди, и меня вырубило полностью. Может, и стрелял, может, и нет? Ничего не помню. Но у меня с собой никакого оружия не было. Я же простой инженер. Не мог я стрелять. Разве что мысленно…
Ну, пусть майор стерпит эту лёгкую издёвку. Конечно, стрелял я сам, и, несмотря на адскую боль в правом боку, правой же рукой. Мне удалось толкнуть хриплого на коренастого молчуна и уронить того на асфальт на левый бок, пусть и головой к себе. Одновременно я и сам упал на левый бок рядом с ним, сумев отнять у него, при падении, пистолет. Честно говоря, не совсем удачно получилось, так как всё же должен был упасть больше на спину, а вместо этого, хоть успел сдвинуться чуть в сторону, я подставил второму стрелку правый бок. К сожалению, тут же и получил. Хотя, просто не успел. Первый стрелок, подстреливший мне правый бок, не знаю, почему, не успел поменять своё положение и оттого поплатился сполна. Обе пули я всадил ему прямо в грудь. А что открыл огонь, то, похоже, после моего толчка он сразу же понял, что всё пошло не по плану и сам стал стрелять. Тем более, и молчун сходу, с испуга, открыл огонь по мне, но я успел спрятаться за хриплым, и это он принял три пули, предназначенные мне. В свою очередь, первый стрелок, уже уложивший и меня, и хриплого, и коренастого молчуна, после нас тупо застрелил и третьего парня, что подло собирался ударить меня сзади чем-то по затылку, и четвёртого, уже толстяка, что растерянно стоял слева от коренастого. Хоть и было больно, я смог сделать из пистолета коренастого два выстрела. Но ещё не знал, что впереди имелся и второй. И он уже сам не замедлил всадить в меня пару пуль, и второе из них в лёгкое, хоть и с краю. Но заодно этот стрелок всадил по паре пуль и в хриплого, и молчуна, судя по хриплому дыханию, явно ещё живого. Почти одновременно я тоже всадил в него пару пуль, и, похоже, попал. Всё же, хоть и давно не стрелял, до попадания сюда был хорошим стрелком. И последнее, что чётко отложилось у меня в памяти, как я роняю пистолет вниз на молчуна, к его правой руке, находящегося чуть спереди его груди, а сам тут же опрокидываюсь на спину, и моя правая рука летит, конечно, в сторону. И я, в отличие от него, был в тонких кожаных перчатках, и на пистолете не должно было остаться моих отпечатков пальцев. Так и обочина дороги была плохо очищена от мокрого и грязного снега. И, всё, больше я просто ничего не помнил! Всё произошло в один миг, что невозможно было толком запомнить. Конечно, многое указывает на меня, но это ещё доказать надо. И пока следствие, похоже, ещё не смогло точно установить, кто стрелял по стрелкам, что открыли из темноты спереди огонь по мне и проклятой четвёрке. Не зря майор сейчас пытал меня!
Но, к счастью, мне сильно повезло! Живой ведь! Явно кто-то сверху присматривал за одним бедным пропаданцем! Как сообщили мне врачи, я действительно пришёл в себя только через трое суток, конечно, уже после непростой операции. Из меня они достали одну пистолетную пулю, застрявшую меж рёбер. Вторая и третья, похоже, пройдя насквозь меня, попали в других и остались в них. Ну, пусть теперь следствие доказывает, что это именно я стрелял по обеим стрелкам. Хоть и самооборона, но мне лишних хлопот