Идея была дерзкой, почти безумной. Но за годы своего существования Крысиное Братство выросло из уличной банды в мощную организацию с отрядами по всей стране. После Ущелья Скорби десятки мелких отрядов сопротивления и разбойничьих шаек искали покровительства Железного Лика. Тысячи дезертиров, крестьян, бывших солдат были готовы присягнуть человеку, бросившему вызов короне и победившему.
Ядро будущего Легиона уже существовало.
— И кому будет подчиняться этот Легион? — осторожно спросил Хозяин Шёпота.
— Только мне, — ответил Железный Лик, и в его голосе звучала сталь. — А через меня — народу Нисенхейма.
С этими словами он вытащил из складок плаща свёрток потемневшей от времени ткани. Развернув его, он явил присутствующим маленькую железную маску, почти точную копию его собственной, но меньше размером и проще исполнением.
— Каждый командир Легиона получит такую маску, — пояснил Железный Лик, передавая артефакт Фенриру. — Не волшебную, как моя, но символ принадлежности к новому ордену. Символ единства и силы.
Фенрир осторожно взял маску, словно опасаясь, что она может ожить и слиться с его лицом, как случилось когда-то с его предводителем. Но металл оставался просто металлом — холодным и неподвижным.
— Откуда они? — спросил Карн, разглядывая маску в руках Фенрира.
— Я нашёл кузнеца, которому можно доверять, — ответил Железный Лик. — Мастер Кайрон, бывший королевский оружейник, сохранивший верность не короне, а своему ремеслу. Он сделает столько масок, сколько потребуется, и научит других.
План начал обретать форму. Крысиное Братство трансформировалось в ядро Легиона Железной Маски — регулярной армии, существующей вне традиционных структур власти. Разбросанные по стране отряды объединялись под единым командованием. Железный Лик назначил командиров, определил иерархию, установил кодекс поведения.
Весть о создании Легиона взбудоражила Нисенхейм. Для простых людей, измученных неопределённостью и борьбой претендентов на трон, появление новой силы, обещающей защиту от произвола, стало лучом надежды. Многие молодые люди тайно покидали свои деревни и города, чтобы присоединиться к Легиону, найти своё место в новом порядке.
Для знати и церкви Легион представлял угрозу, но открыто выступить против Железного Лика после Ущелья Скорби мало кто решался. Появились слухи о тайных убийцах, отправляемых в Затерянную долину, но ни один из них не возвращался. Тень работала эффективно.
Кузница Мастера Кайрона на окраине Туманных болот превратилась в центр производства нового символа власти. День и ночь стучали молоты, и день за днём маленькие железные маски покидали наковальни, чтобы найти своих носителей среди командиров растущего Легиона.
Для финансирования своего детища Железный Лик использовал накопленные за годы разбоя сокровища Крысиного Братства, а также «налоги», собираемые с богатых купцов и землевладельцев. Те, кто сопротивлялся, быстро меняли мнение после появления Тени у их постели глубокой ночью.
К концу первого года Легион Железной Маски превратился в реальную политическую и военную силу, с которой вынуждены были считаться все претенденты на трон. Но сам Железный Лик всё больше отдалялся от повседневного руководства, передавая бразды правления Фенриру и другим командирам.
Его всё чаще видели в руинах Старого Города, среди полуразрушенных храмов и дворцов давно исчезнувшей цивилизации. Что-то влекло его туда — не просто жажда знаний или поиск артефактов, но чувство странного родства с древними камнями, словно они шептали ему на языке, понятном только его изменившемуся сознанию.
В один из таких дней, когда Железный Лик исследовал подземное святилище, покрытое барельефами с изображениями странных существ с щупальцами вместо конечностей, к нему прибыл гонец от Фенрира.
— Мой господин, — задыхаясь от быстрого бега, произнёс молодой легионер в маленькой железной маске, — Герцог Аграйский собрал армию и движется к Столичному граду. Он заключил союз с Верховным Иерархом и объявил себя новым королём Нисенхейма. Командир Фенрир просит указаний.
Железный Лик медленно провёл рукой по барельефу, задержавшись на изображении существа, чем-то напоминающего его самого — фигура в длинном одеянии с маской вместо лица, поднимающая руки в жесте, призывающем нечто из пустоты над головой.
— Передай Фенриру: пусть готовит Легион к походу. Я присоединюсь к вам у Перекрёстка трёх дорог.
Гонец поклонился и поспешил обратно, оставив Железного Лика наедине с древними секретами. Когда шаги молодого легионера стихли в глубине коридоров, Железный Лик снова обратился к барельефу.
— Вы тоже слышали их зов, — прошептал он, проводя пальцами по каменному изображению. — Зов из-за Тумана.
С каждым днём он всё отчётливее слышал этот зов — не физический звук, а скорее ощущение, тонкая вибрация в глубине сознания. Иногда, в моменты между сном и бодрствованием, ему казалось, что его истинная судьба лежит не в Нисенхейме, что его путь ведёт куда-то дальше, за границы известного мира.
Но сейчас его долг был здесь. Герцог Аграйский, старейший и влиятельнейший аристократ королевства, объединившись с церковью, представлял угрозу всему, что создал Железный Лик. Если Герцог взойдёт на трон, Легиону не будет места в новом порядке.
Покинув древние руины, Железный Лик направился к месту сбора Легиона. Путешествие заняло три дня, за которые он успел обдумать стратегию предстоящей кампании.
Перекрёсток трёх дорог — важный стратегический пункт, место слияния торговых путей, соединяющих запад, восток и юг Нисенхейма, — превратился в огромный военный лагерь. Тысячи воинов в чёрно-серой форме с эмблемой железной маски на груди готовились к походу. Лязг оружия, ржание лошадей, команды офицеров создавали фон для прибытия главнокомандующего.
Фенрир встретил Железного Лика у входа в командирский шатёр. За прошедший год он изменился — волосы, когда-то рыжие, покрылись сединой, несмотря на молодость, лицо избороздили новые морщины. Бремя командования оставляло свой след.
— Ты вовремя, — вместо приветствия сказал Фенрир. — Разведчики докладывают, что армия Герцога уже пересекла Серебряную реку. Через пять дней они будут у стен Столичного града.
Внутри шатра собрались высшие офицеры Легиона. Лирика, теперь командующая корпусом лучников, кивнула Железному Лику. Карн Одноглазый, чьи кавалеристы славились своей свирепостью, отсалютовал кулаком к сердцу. Хозяин Шёпота, как обычно, держался в тени, но его присутствие ощущалось в каждом шелесте карт на столе.
— Сколько у нас людей? — спросил Железный Лик, склоняясь над картой Нисенхейма.
— Пять тысяч пехоты, тысяча всадников, пятьсот лучников, — отчитался Фенрир. — Плюс инженерный корпус с осадными машинами.
— А у Герцога?
— По меньшей мере десять тысяч, включая рыцарей его вассалов и ополчение Аграйской долины. Плюс полторы тысячи Серебряных воинов Верховного Иерарха.
Силы были неравными, но Железный Лик лишь кивнул, словно ожидал подобного