— Ладно, — я повернулся к указанному Магнусом проходу. — В таком случае, продвигаемся всё тем же порядком. Жи…
— Внимание! — перебил меня робот, как будто я нечаянно активировал его, назвав по имени. — Зафиксирована аномальная вибрация.
— Что значит «аномальная вибрация»? — эхом отозвался в комлинке капитан.
— Это значит, что по стальным конструкциям остатков станции в данный момент распространяется вибрация, которая не была зафиксирована ранее, — хладнокровно ответил Жи. — И эта вибрация не вызвана кем-то из членов экипажа нашего корабля, которые находятся в данный момент в помещениях станции.
— Что? А чем она тогда вызвана? — не понял капитан. — Может, там какой-то механизм заработал? Охранная система?
— Отрицательно! — возразил Жи. — Вибрация крупная, предположительно вызвана большим тяжёлым объектом, который вплотную приблизился к станции.
— Астероид? — деловито осведомился Кайто, который, кажется, даже не собирался понимать, что происходит.
— Радар! — сжав зубы, чтобы не выругаться, процедил я в комлинк. — Быстро!
— Радар да! — слегка испуганно ответила Кори, и через секунду испуганно охнула. — Шрап! Станция изменила конфигурацию! Я не могу точно сказать, что происходит, но…
— Я могу! — процедил я, глядя, как во тьме проёма, в который мы только что собирались нырнуть, мелькают лучи фонариков. — У нас тут гости, вот что происходит!
Глава 24
— Гости⁈ — эхом отозвался Кайто с нотками паники в голосе. — Откуда тут могут быть гости⁈ Я же проверил все возможные датчики, никого внутри не было!
— А никого внутри и не было! — я усмехнулся и поднял оружие. — Они подлетели к станции точно так же, как и мы!
— Напоминаю, что присутствие в непосредственной близости от меня посторонних людей ставит под угрозу мою основную директиву, — между делом, заметил Жи, который, казалось, и не собирался предпринимать никаких действий для того, чтобы избежать этого самого нахождения.
Да, впрочем, он и не собирался. Это же не его проблемы. Это проблемы тех людей, которые окажутся в непосредственной близости от него, даже если они об этом не знают.
— Жи, быстро скройся с глаз! — велел я. — Так, чтобы тебя не было видно!
— Скрыться да, — меланхолично ответил Жи, и даже успел оторвать от стены одну конечность, чтобы переместиться в сторону… Но и только.
Через дверной проем ударил особенно яркий и мощный луч света. За ту секунду, что фотохромный визор шлема адаптировался к перепаду освещённости, меня прилично ослепило, и пришлось отлететь в сторону зажмурившись.
— Ай-ай! — пискнул Кайто, который, кажется, зажмуриться не успел.
А когда я снова открыл глаза и смог видеть, то оказалось, что скрываться уже поздно.
В отсек, в котором находились мы, вплыл ещё один скафандр, только на сей раз не белый, а серебристо-блестящий, практически зеркальный. Да ещё и формой своей слегка угловатый, похожий на наши гражданские надувашки лишь общей компоновкой.
Потому что никакой это на самом деле был не скафандр. Это был самый настоящий бронескаф, то есть, бронированный экзоскелет с замкнутой системой жизнеобеспечения. Настоящий боевой костюм, позволяющий оператору существовать и действовать в условиях открытого космоса и полностью нивелирующий опасность оружия, которое до поры до времени на космических кораблях и станциях считалось абсолютным — разгерметизации захваченных отсеков.
Броневые плиты бронескафа спасали от кинетического оружия, включая игольники, силовое поле защищало от атак плазмой, серебристо-зеркальное покрытие отражало и рассеивало лазерные лучи, а чтобы всё это тащить на себе имелся мощный экзоскелет, позволяющий оператору сравниться по силе с иным роботом.
Короче говоря, бронескаф с грамотным, умеющим пользоваться всеми его функциями оператором внутри, по степени защищённости и опасности напоминал старый добрый танк. Один из тех самых танков, которые давным-давно уже канули в историю за отсутствием возможности применять их в космосе. И особенно сходство усиливалось тем, что конструкция бронескафа и запас его тяговооруженности позволял оператору пользоваться самым тяжёлым вооружением, включая мощнейшие лучемёты.
И это всё не говоря уже о внешних кронштейнах, на которые можно установить дополнительные модули, гибко адаптируя бронескаф под любую задачу.
Минусы у него, конечно, тоже есть. Огромный реактор в качестве источника питания в модуле на спине — почти такой же, как у Жи, — это потенциально слабое место, повреждение которого выведет из строя бронескаф. Проблема лишь в том, что практически наверняка это повреждение выведет из строя вообще всех в радиусе трех километров из-за неконтролируемой реакции деления и следующего за этим взрыва.
Второй и последний минус — это масса бронескафа. Оператор её, конечно, не чувствует благодаря гидравлике и электронике, но она от этого никуда не девается, и момент инерции у ходячего танка просто циклопический, ведь весит он как Жи. Вот только в отличие от Жи, оператор бронескафа не способен по щелчку пальцев переключиться в «микрогравитационный режим», да ещё и учитывая при этом все ограничения бронескафа.
Поэтому, когда оператор понял, что в разрушенном отсеке кроме него есть кто-то ещё, он не смог даже быстро затормозить. Маневровые двигатели отработали на полную мощность, но поди останови эту многотонную тушу вот так запросто!
Из-за этого бронескаф пролетел вперёд добрых четыре метра, и Жи, который так и не успел сдвинуться с места, остался у него за спиной. Застыл над входом, как диковинный паук, подняв одну конечность и не рискуя ставить её обратно.
— Э-э-э… — пробормотал бронескаф в общий гражданский эфир. — Вы, мать вашу, кто такие?
— У нас к вам тот же вопрос! — раздражённо буркнул Магнус раньше, чем я успел сообразить, что ему ответить. — Вы кто такие?
— Нихера себе! — в голосе оператора даже послышалось что-то вроде восхищения. — Дружочек, ты, может, не понял по моему внешнему виду, но тут я задаю вопросы!
И в подтверждение своих слов он протянул руку за спину и вытащил оттуда ствол лучемёта, явно намекая, что мирного решения вопроса ждать не приходится.
Лучемёты — это следующее, и на данный момент последнее поколение развития идей плазменного оружия. Именно их появление заставило пересмотреть классификацию и отделить «классические» плазменные винтовки в класс бластеров, а лучемёты вынести в отдельный вид.
А всё потому, что бластеры стреляли сгустками плазмы, температура и плотность которой были не так высоки. Столкнувшись с твёрдым телом, плазма мгновенно охлаждалась и сжималась, выделяя огромное количество