В зал вошёл мужчина, слегка припадающий на левую ногу. Его фигура, широкая в плечах и узкая в бёдрах, была прямой, как линейка, и выдавала в нём человека волевого, привыкшего держать на плечах тяжёлый груз ответственности.
Лицо мужчины обрамляла тёмно-русая борода, аккуратно подстриженная без лишней дворянской изысканности. Высокие скулы, прямой нос, бледная кожа и серые, как лёд Финского залива, глаза выдавали в нём северного человека.
Одет мужчина был в самый обычный двубортный мундир стандартного армейского кроя. Да, было видно, что ткань определённо была не для рядового состава армии. В целом его стиль можно было назвать армейским, пусть никаких знаков различия увидеть мне не удавалось.
— Ваше императорское высочество… — поднялся со своего места Семён, едва удерживая нижнюю челюсть от полного открытия.
— Сиди, казак. — Мужчина жестом заставил Семёна остаться на месте, после чего повернулся в мою сторону и столь же спокойным голосом произнёс: — И ты сиди, князь. У тебя сегодня горе, так что можешь не подниматься. Плевать на иерархию.
Передо мной стоял Великий Князь Александр Рюрикович — младший брат действующего императора. Хотя говорить о единовластии в нынешней империи было сложно. Если большая часть светской власти была сконцентрирована вокруг Григория Рюриковича, то практически всем силовым аппаратом руководил Великий Князь Александр Рюрикович. Ему подчинялось почти всё, начиная от линейных частей армии и казачьих войск, заканчивая Опричниной и частями полиции. Вот и выходило, что в государстве сейчас царил настоящий дуумвират между двумя братьями.
Что я знал о князе? Не столь много, и все мои знания были основаны исключительно на информации, которая поступала из монаршего двора. Судя по известным данным, он был человеком, получившим военное образование. Его царствующий брат был человеком спокойным, не желавшим сильно вникать в государственное управление и опирающимся на значительный лагерь собственных помощников из Тайной Канцелярии. В отличие от своего старшего брата, Александр всё больше старался управлять самостоятельно, концентрируя власть в своих руках. Впрочем, чего можно было ожидать от человека с военным образованием.
— Какой честью обязан вам? — удивлённо произнёс я, стараясь совладать с неожиданно возникшим страхом, отдающимся в мелко трясущиеся колени. — Я не ожидал вашего прихода…
— Я хотел попрощаться с достойным сыном земли Русской, — великий князь посмотрел в сторону окна, по которому полноценной стеной колотил дождь. — Граф был человеком, которому государство Российское очень обязано. Он положил на службу короне лучшие свои годы и сумел сделать так, что без единого выстрела нам подчинилась Персия.
— Мы уже опустили графа в семейный склеп. Боюсь, что вы опоздали, ваше императорское высочество.
— Я был готов к этому. Не обязательно видеть тело погибшего, чтобы проститься с ним. Я уже поставил свечу в храме за упокой графа. — Александр Рюрикович сел на одно из кресел в обеденном зале. — К тому же, мне хотелось поговорить и с вами, Игорь.
— Звучит не очень хорошо. — Я скромно улыбнулся. — Может, мне приказать слугам, чтобы они принесли вам откушать? У нас ещё достаточно еды, пусть она и не может соответствовать вашему статусу.
— Вы не хозяин этого дома, — резонно заметил великий князь. — Значит, вы не должны повелевать здешней прислугой. Единственный, кто сейчас может претендовать на этот титул, — сбежал в Австро-Венгрию, и очень сомнительно, что вернётся в ближайшее время.
— Согласен, я не имею никаких юридических прав управлять этим имением, но так сложилось, что кто-то должен был организовать поминальный обед, а я сделал это на правах единственного помолвленного с Анной. К великому сожалению, наш брак был зарегистрирован исключительно на небесах. До светской власти мы не успели добраться. — Я развёл руками в стороны, сделав максимально огорчённое лицо. — Такова жизнь. Ожидалось, что после нашего путешествия мы бы закончили все необходимые процедуры.
— Согласен. Пути господни неисповедимы. — Князь посмотрел мне прямо в глаза. — Буду честен, вы меня немного удивили, князь. Не успели вы оказаться в положении князя, как развели кипучую деятельность. — Рюрикович указал взглядом на одного из своих охранников. — Специальным указом я выписал из казённых складов Томска партию кирзовых сапог. Пусть мы не носили их зимой и испытания проводились лишь при нынешней погоде, но нынешними результатами я исключительно доволен. — Великий князь приподнял свою ногу. — Даже под сегодняшним дождём сапоги вашей фабрики оставили мои ноги сухими. К тому же, если верить словам моих экономистов, то при массовой закупке такие сапоги будут едва ли не в два раза дешевле, чем мы проводим закупки на кожевенных фабриках.
— При всём уважении к вам, ваше благородие, но я почти что уверен, что вы бы приехали поговорить не только для проведения новых закупок. У вас достаточно помощников, у которых хватает полномочий для ведения переговоров с фабрикаторами.
— Верно. — Великий князь двинул рукой, и один из его охранников вручил тонкую папку в искусном кожаном переплёте. — Это моя к вам благодарность. Советую прочитать прежде, чем мы продолжим наш разговор.
Я раскрыл папку и внимательно упёрся взглядом в печатные строки, чернила которых были вдавлены в плотный лист гербовой бумаги. В моменте я не поверил в написанное, но с третьего прочтения стало понятно, что это был документ о официальной регистрации брака между мною и уже почившей Анной. Первые секунды я не поверил, поскольку едва ли не собственными руками несколько часов назад спускал её гроб в семейный склеп рода, но хватило ещё несколько секунд для того, чтобы понять, что брак был заключён задним числом. Хотя на листе были не только идеально соответствующие оригиналам подписи, но и гербовые печати. Если верить этому документу, то Анна была моей официальной женой ещё за пару дней до даты своей смерти.
— Не смотри так на меня, князь. — Тяжело вздохнул Рюрикович. — Мне стало известно, какими идеями был заражён единственный настоящий наследник рода Ливенов, но лучше хотя бы часть его наследства перетечёт в руки правильного подданного короны. Граф ещё месяц назад написал завещание, согласно которому всё его имущество будет разделено между его детьми. Поскольку Пётр сейчас находится за границей,