* * *
Ну а далее у меня покатилась обычная рабочая неделя. Я, и на самом деле, больше внимания стал уделять работе. Хотя, если честно, просто постарался привести всё в порядок, убрать узкие места, так и озаботился чтением разной технической литературы и налёг на иностранные языки. Для своей же пользы. Мне, хотя, и Инге, требовалось улучшить знание испанского и итальянского языков. Вот работы по посудомоечной машине пока отложил в сторону. Не было настроения. Так уж «пахать как папа Карло» у меня особого интереса не имелось. И денег больших не заработаю, и карьеры не сделаю… А славы у меня и так достаточно.
В эти дни я вёл себя тихо и осторожно. И в своём отделе, и других цехах на посторонние разговоры вообще не отвлекался. Не хотелось привлекать к себе внимания, так и надо было как бы прийти в себя, слегка отдохнуть и обдумать свои дальнейшие шаги. Хотя, и ничего не надо было делать. Пока можно было просто плыть по течению, колебаться вместе с линией партии и правительства, и всё. В ближайшее время мне ничего такого не грозило.
Как ни странно, в эти дни меня ни в милицию не вызвали, ни КГБ не тревожило. И начальство на заводе никуда не дёргало. Пока было тихо, словно ничего со мной и в нашем ВИА не случилось. Все явно ждали шагов своего руководства. Ну, пусть хотя бы сволочи поволнуются! Не знаю, что решат в Ленинградском управлении КГБ и выше? Но теперь в любом случае и Збарскому надо выкручиваться, и его начальству, так и КГБ с милицией надо как-то решить свои, ага, «разногласия». Конечно, меж собой они немного полаются, а потом всё равно полюбовно договорятся. Может, уже что-то и надумали насчёт меня? Но меня пока не трогали.
Я тоже терпеливо ждал. Правда, хотел, было, обратиться ещё и в прокуратуру, так и самому Генеральному секретарю ЦК КПСС дорогому Леониду Ильичу Брежневу жалобу написать, но наш, считай, почти семейный адвокат Соломон Юрьевич, и мудрый еврей, уже во вторник настойчиво отсоветовал. Он позвонил и предупредил, что пока надо дождаться дальнейших шагов милиции. Как бы что мне там и милиция, и КГБ предложат? Хотя, мне и самому было понятно, что, если и продаться, то подороже. А то органы ещё какую-нибудь пакость устроят, и тогда мне придёт конец печальный? На этот случай я написал пару писем и вручил их Володе Петрову и Стасу Николаеву, своим друзьям с нашего завода и участникам ВИА, с просьбой, если что со мной случится, просто кинуть их в почтовый ящик. Адреса там были указаны как бы простых людей. Вот такая, хоть и ненадёжная, страховка. Ну, не в бега же податься!
Конечно, мне не очень хотелось навлекать на парней лишних неприятностей. Всё-таки жена Володи Вера скоро должна была, в конце октября, рожать. И Агнессе, жене Стаса, до родов оставалось как бы лишь месяц. Но пока у меня и не было других доверенных лиц, так я и надеялся, что на них подозрение не падёт. Я в последнее время и общение с ними, предупредив их самих, свёл к минимуму.
Хотя, и письма как бы простым людям, и в них ничего такого. Просто истории уголовных дел, связанных со мной. Само собой, и краткое описание последнего случая. Если всё дойдёт куда надо, всё равно шума будет много! Если что, то и Инга ещё не раз взвоет! Решится изменить мужу с наглым первым возлюбленным, так пусть будет готова и к неприятностям! Я уже стал осторожно собирать о нём сведения. Хотя, мой друг Петя и так рассказал мне по телефону много чего интересного об отношениях Инги и Вадима.
И, конечно, пока мы с ней и на репетиции как бы своего ВИА в среду и пятницу не пошли, и ничего меж собой ни насчёт них, ни дел там не обсуждали. Словно у нас ничего такого и не было.
Но по виду жены было трудно понять её чувства. Вроде, она нисколько не рарасстроилась. Нет, во вторник и четверг вечерами, немного задержавшись на работе, я всё равно встречал Ирму и Инессу у Дома культуры. Они стали популярными, и приходилось оберегать девочек от слишком назойливых поклонников. Мало ли что? Хотя, слава богу, они всё понимали и меня слушались. Особенно Инесса. Вот она теперь воспринимала меня, наравне с родителями и сёстрами, как одного из самих близких ей людей. Хотя, так и было. Хорошая девочка и очень способная, и пока и характер, как у Ирмы и особенно Инги, не испорченный. Придётся мне за ней приглядывать и по возможности помогать. Большой знаменитостью может стать.
Глава 6
Все музыка, музыка, музыка…
Как говорится в народной пословице, друг познаётся в беде. Конечно, внимание коллег и прочих знакомых как по работе, так и вне её, я привлёк. Всё же громкий случай получился. Хоть у всех участников ансамбля и прочих свидетелей милицией были взяты подписки о неразглашении, слухи насчёт подброса валюты мне по заводу, наверное, уже и по городу, всё равно пошли. Сам я никому ничего не рассказывал, но свидетелей полно было. Считай, весь наш ВИА на репетиции присутствовал, так и гостей разных хватало. Сам случай, правда, при мне никто открыто не обсуждал. Но вот то, что я опять бросил свой ВИА, было на виду! То ли меня отстранили, то ли я сам ушёл, об этом начальство Кировского завода пока официально не обьявило ни широкой общественности, ни даже участникам самого ВИА. Слухи и шёпот, так и косые взгляды уже пошли. Похоже, кто-то нехороший и из начальства начал их распространять, явно с целью моей дискредитации. Ладно, что пока открытых приставаний ко мне не было. А то ведь мог и сорваться.
Наверное, опасаясь быть неправильно понятым начальством, за эти дни со мной не встретились, так и не позвонили ко