У ворот базы было плотненько так – нью-йоркские рабочие пришли наниматься обратно. Транспарантов уже не было, прессы тоже. Эти стервятники слетаются только на жареное.
Я тормознул перед толпой, подтвердил в окно, что собеседования начнутся через полчасика, после чего отправился кормить голодных «землян». Гамбургерам и чизбургерам были рады все без исключения. Особенно Сатурн, которого Руди оставил охранять периметр.
Песель вмиг слопатил два двойных биг-мака, после чего посмотрел на меня грустными глазами. В них стояла фраза «а где еще»? А я нарвался на отповедь рыжей, которая меня начала костерить за то, что кормлю собаку неправильной, вредной едой.
– Да где ее взять-то, правильную?!
– В магазине! – ядовито отвечает О’Тул, переглядываюсь с Ольгой Тимофеевной. Спелись! Так я и думал.
– Николай, можно вас на пару слов? – Верховцева отозвала меня в сторону, протянула лист с названиями лекарств на английском. – Нам нужно сформировать аптечку, а как только отряд будет набран – требуется штатный доктор.
Эх, где моя Калиновская? Надежная, как весь гражданский флот… Замужем за муровцем и хрен ее заманишь в Штаты. Да и Тоома я достаточно «ограбил», чтобы еще перетаскивать Лену.
– В магазин все равно ехать, – вздохнул я. – Собирайтесь. Хотя стоп. Собеседования кто проводить будет?
– Трунов справится! – отмахнулась Верховцева. – А Синтия ему поможет. Хорошая девочка, а как любит советский балет…
Быстро выехать не получилось. Сначала Ильясовы проверяли «буханку». Потом Незлобин показал мне светошумовые мины, которые предполагалось вкопать позади второго забора-рабицы. Модерновые, на длинных растяжках. А ведь мне даже никто не сообщил о планах «улучшить» базу! Я понял, что надо поговорить серьезно с Авдониным.
Пока ехали в большой молл в районе Мэдисон-парка, Ольга Тимофеевна вкладывала мне мозгов. Аккуратно так, без наездов. Сначала похвалила за идею с серф-клубом – хорошее прикрытие, доски можно купить прямо сейчас. Я аж порадовался возможностью разгрузиться уже этим вечерком. Как раз поднимется ветер, а в своей прошлой жизни я уже катался на доске. Впрочем, надо будет сначала изобразить начинающего.
Потом Верховцева напомнила мне про собрание партячейки, дескать, вся отчетность должна быть – комар нос не подточит. В Москве будут очень тщательно приглядываться. К моральному облику и вообще.
– Синтия – очень видная девушка… – Ольга Тимофеевна искоса посмотрела на меня. – На базе молодые парни, без жен…
– Да и я не старый…
Шутка Верховцевой совсем не зашла. Она покачала головой, объяснила мне про доносы, про аудиторские проверки.
– Деньги – вот на чем можно очень легко поскользнуться. Американцы будут внимательно за всем следить. Они помешаны на деньгах, не дай бог какая недостача!
Мы начали заруливать на парковку молла, я увидел, как большая негритянская семья грузится в машину. Невольно припарковался в стороне. Вот так и появляется бытовой расизм. Сначала черный тыкает в тебя револьвером, а потом ты бочком-бочком обходишь все цветное население Нью-Йорка.
– Бухгалтер нам хороший нужен. – Я заглушил мотор, внимательно посмотрел на Верховцеву.
Та покивала мне:
– Я как раз могу этим заняться. В прошлый мой… визит в эту страну была возможность получить диплом в области финансов.
Фу… Ну хоть одна гора с плеч.
Глава 26
У нас большой прогресс. Заработала столовая. Две вольнонаемные китаянки, что работали на базе прежде, быстро организовали процесс. Мы закупили котлы, варочные панели, посуду, продукты – и вот, уже есть полноценная едальня. С супами у китаянок была конкретная такая проблема, но Верховцева их научила делать щи и борщи, благо все ингредиенты можно легко купить – в Нью-Йорке живет огромная русскоязычная община. Да, да, на Брайтон-Бич опять идут дожди…
Китайская кухня оказалась весьма вкусной – женщины готовили нам дим-самы, лапшу в воке, курицу и свинину в кисло-сладком соусе. Все это, разумеется, с гарниром в виде риса. Прямо целый азиатский ресторан на дому. Который еще и выдавал блюда русской и американской кухни.
Были и минусы – я стал «безлошадным». «Мустанг» прихватизировал для своих разъездов Авдонин, а «буханку» я отдал в обшив Зоркому Глазу. Зато взял у него парочку стальных панелей, которыми планировалось защитить машину, и мы на базе устроили первые пострелушки. В самом дальнем конце Сэнди-Хук насыпали отвал, из досок сделали места для огневого рубежа. На своеобразный субботник выгнал не только громовцев, но и всех вольнонаемных – 10 человек. Даже женщинам нашлось что делать – зашкуривать, покрывать лаком доски. Зато после того, как стрельбище было готово, все вволю настрелялись. Из ПМов, «калашниковых», из «Скорпионов».
В целом мы натягивали с «буханкой» на 3-й класс броневой защиты. Пластины держали выстрел обычным патроном АКМа с семи метров. С пяти уже пробивались. Проблема была в стеклах. Зоркий Глаз меня сразу предупредил, что бронестекол достать невозможно – это стратегический товар. Так что придется делать бронешторки, которые задвигаются из салона. Поспорили насчет люка. Я хотел сделать его большим, помня приключения на маяке – стоит машине наехать на мину и в закрытом салоне баротравма обеспечена. Даже если не пробьет. Индеец моим заскокам, конечно, удивился и заметил, что в большой люк легче закинуть гранату. Прямо к военным действиям готовимся, что в условиях периодических негритянских бунтов в городах – не такая уж фантастика. Да, для подавления восстаний у американцев есть национальная гвардия. С собственными броневиками. Но в ходе бунтов иногда захватывают заложников – так что надо быть готовыми ко всему.
– Могу сделать дополнительный легкий люк из сетки-рабицы, – предложил Вихо. – В дождь можно пользоваться обычным, а если погода хорошая – легким. При движении гранату сдует с рабицы и проблема решена. Под какой пулемет устанавливать крепеж?
А вот тут вопрос. Пулеметов громовцы из Союза не привезли – только пистолеты, автоматы, снайперскую винтовку и светошумовые гранаты. Плюс всякую амуницию – броники, штурмовые щиты, тараны, альпинистское снаряжение… Это значит, что пулемет надо выбивать из американцев. Основная модель у них сейчас – это М60 и 19-й Браунинг. Последний, кстати, совсем старичок – используется со времен Второй мировой.
Список вопросов к Бакли все рос и рос, как увеличивались счета, что я предоставлял в бухгалтерию на оплату. Авдонин в резидентуре получил пачку долларов под отчет – так что кое-какие расходы, такие, как покупка досок для виндсерфинга и лодок, мы пустили мимо кассы «Земли». Тем не менее суммы чем дальше, тем больше становились если не катастрофическими, то огромными. А ведь нам нужен и свой автопарк, да и от вертолета я бы не отказался. Значит, что? Правильно, пришла пора привлекать спонсоров. Выбил у Бакли разрешение на создание при ВШК благотворительного фонда помощи сотрудникам спецподразделений. Утвердил устав, запустил процесс регистрации. После чего позвонил Сэму Уолтону. По его нью-йоркскому номеру.