Левин мне не нравился все больше и больше.
Тем временем Китти усилила напор. Положила руку мне на колено, постоянно облизывая пухленькие губки. Но нет. Эти брекеты на зубах, очки с диоптриями…
– Ой, а пойдем купаться?! Тут бассейн есть. У меня и купальник с собой.
Бассейн?! Мне стало любопытно. Мы вышли на задний двор, тут и вправду был небольшой летний бассейн, метров двадцать. Две дорожки, даже небольшой трамплин.
– Слушай, а покажи свою татуху! Я просто умираю, как хочу посмотреть ее.
– Не для цитирования? – пошутил я, снимая рубашку.
Китти ахнула, вышедшие за нами дамы тоже.
– Какая пошлость! – тихо произнесла Юхневская. – И это робот из будущего?!
– Дерьмо, а не татуха, – поддержал Красный.
Я не заметил, как во дворик подтянулась и вся его компашка. Обожаю такие наезды – разгоняют кровь. Пол сразу хочет застолбить за собой место альфача в новой компании, ну не будем ему мешать обосраться.
Я медленно, под восхищенными взглядами женщин, надел рубашку обратно, закатал рукава. Повернулся к журналисту:
– Ты кто такой?!
– Товарищи, господа! – между нами ужом ввинтился Левин. – Не надо конфликтов. Желающие искупаться…
– Ща я этого красненького искупаю… – я отодвинул Виктора прочь, кивнул Полу: – Что, давай выйдем, обсудим татуху?
Рэд достал из кармана жвачку. «Ригли». Распаковал пластинку, засунул в рот. Начал медленно жевать.
– Ты Орлов, спецназовец. Так?
Я промолчал, сложив руки на груди. Левин все-таки получит свой скандал. Вся Москва его будет обсуждать – просто уверен. Но это лучше, чем писатель-фантаст против генерала.
– Чего отходить? Давай тут прямо устроим спарринг. СССР против США. Место есть… – Пол обвел рукой внутренний дворик, повернулся к публике: – До первой крови, а? Карате против… что тут в советских? Самбо?
– Ну давай тут… – я тоже повернулся к гостям, подмигнул бледному Левину. – Если хозяин не против.
Виктор был против, но его все бросились убеждать. Народ сам освободил дворик, забравшись на крыльцо и отойдя к стенам дома. Левин уже ничего не решал.
Одеты с Рэдом мы были примерно одинаково – брюки и рубашки. На ногах ботинки. У меня легкие, у журналиста с толстой подошвой. Штанины брюк Пол сразу подобрал, встав в стойку. Ясно, будет работать ногами. Каратист туев. Ну ничего, главное дать ему вымахаться. Это если совсем отбитый профи. А если нет…
Я встал в боксерскую стойку, прижал подбородок к груди.
– Какие правила?.. – Левин попытался пустить ход спарринга в цивилизованное русло, но его уже никто не слушал.
Каратист выдал лоу-кик по правой ноге, я ее приподнял, разворачивая. Выстрелил в ответ двоечкой. Рэд разорвал дистанцию. И тут же попытался достать меня вертушкой. Выглядит в теории это красиво, но в уличных драках применимо мало. Девушки ахнули, а я подсел под ногой и влепил хук прямо в пах американца.
Гейм овер.
Глава 10
– Хр-р… Хр-р…
«Красный» дергался на брусчатке и почему-то держался не за причинное место, а за горло. И хрипел. Страшно так.
Я бросился к журналисту, перевернул его на спину. Парень начал синеть. Етить-колотить! Да он подавился жвачкой. Каратист хренов… Я попытался залезть пальцами в рот Полу, но без толку. Что же делать? Вроде прием первой помощи какой-то был для поперхнувшихся. Бить по спине? Нет, не то. А что же? Я перевернул журналиста обратно на живот, просунул и сцепил руки под диафрагмой.
– Разве спарринг не закончен? – К нам подошел Левин, за ним подтянулись гости. – Ему плохо?
– Он подавился. Сейчас сдохнет от удушья.
– Хр-р…
– Вызову скорую! – Левин бросился в дом.
– Не успеют.
Я нажал под диафрагмой кулаком, еще раз. Пол сильно дернулся, выплюнул жвачку. Втянул со стоном в себя воздух. Потом встал на карачки, еще раз вдохнул. Всё. Будет жить.
– Ю а факинг, идиот… – я пнул от злости встающего на ноги журналиста по пятой точке.
Рэд покачнулся, попытался поймать равновесие, пара шагов и… долбодятел падает в бассейн. Рыбкой. Громкой всплеск, пузыри.
Такого шоу гости Левина еще не видели. Открыли рты, замерли.
– Черт!! Он же сейчас потонет… – Я не раздеваясь нырнул в бассейн, схватил барахтающегося Рэда за шкирку, дернул к бортику.
Тут уже подключились гости, в десять рук нас вытянули обратно.
– Завтра об этом вся Москва будет судачить, – себе под нос пробормотал прибежавший обратно Виктор-Луи и уже нам, громче сказал: – Пойдемте, найду, во что вам переодеться.
Покачивающегося Рэда подхватили его коллеги, увели в ванную. Я отряхнулся и, шлепая, поднялся на второй этаж. Провел пальцами по клавишам пианино. Нет, кучеряво живет Левин. Можно, можно устроиться и в Союзе при сильном желании и везении. Оказывать властям важные услуги, ни в чем не знать отказа.
– Ефремова уехала домой… – ко мне поднялся Виктор с халатом в руках. Точно таким же, который был на нем. – На, переодевайся, он чистый.
– С чего бы это? Такое шоу устроили.
– Сказала, что такой пошлости с драками и пьянством она не ожидала. Да не так уж мы много и выпили… – Левин забрал у меня мокрую одежду, открыл дверь балкона. На нем были протянуты обычные советские веревки для сушки. – Имей в виду. Эта Китти…
– Да она страшная, как крокодил… Что ты! Я к ней на пушечный выстрел не подойду.
– Я о другом. Она травку где-то достала. Предлагает всем.
– Вот дура. Ее же вышлют на хрен за такое…
– Не вышлют. Она позитивно настроена к СССР, объективно пишет. Ты, кстати, знаешь, что в отделе пропаганды ведут учет публикаций каждого аккредитованного в Союзе журналиста?..
Левин развесил мои вещи, закрыл балкон.
– Не знаю, но догадываюсь. Как там Красный? Жив?
– Плохо ему. Яйца болят, горло саднит. Но просил не вызывать скорую. Это же сразу в сводки попадает. Особенно когда иностранца забирают. Сейчас налью ему «Метаксы». Мне из Греции бутылочку привезли – прямо лечебная амброзия.
– Ага, одно лечим, другое калечим.
– Слушай, ты ему специально зарядил по шарам?
– Ага. Пусть почувствует разницу между карате-балетом и обычной дракой. Резко поумнеет, вот увидишь.
– Ладно, посмотрим… – Луи тяжело вздохнул. – Завтра, к бабке не ходи, на Лубянку или в ЦК дернут, объяснительную писать. Тут половина гостей стучат. Имей, кстати, в виду.
– Да я и сам отпишусь по тебе, – хохотнул я, хлопнул рукой по плечу Левина. – Да не бледней ты так, Витя, пошутил я. Слышал анекдот? В тюремной камере сидельцы спрашивают друг друга: за что сидишь? Первый говорит: рассказал политический анекдот. А ты? Второй: я слушал политический анекдот. Спрашивают