Чародейка остановилась напротив меня, потом показала на шахту:
— Бросс Малуш, не могли бы вы показать мне шахту? У меня есть вопросы…
Я чуть не выругался. Как назло, ингредиенты для заклинания лежали в моей комнате, и ещё ничего не было готово.
Дружинники слаженно подошли, но Петра махнула:
— Вы останетесь здесь!
— Но госпожа…
— Здесь!
Уж не знаю, как так быстро сработали мои варварские мозги, но я, обернувшись, пошёл к дому.
— Господин Малуш? — удивилась чародейка.
— Факел, — только и бросил я, показывая на вечернее небо.
— Но вы же маг огня… — донеслось вслед растерянное.
В комнате я быстро сгрёб в поясной кошель всё, что мне было нужно. Да ещё вытянул из-под кровати прятавшегося там Виола… Тот удивлённо вытаращился на меня:
— Как ты узнал, что я тут?
Я даже не стал отвечать, взяв тонкую иглу и наколов ему палец. Собрав густую каплю крови, я бросил её к остальным ингредиентам.
— Петра не почуяла меня⁈ — в панике спросил Виол, — Мне кажется, я прямо почувствовал…
Усмехнувшись, я сунул барда обратно под кровать и быстро направился во двор. Прошёл мимо чародейки, та последовала за мной.
— А как же факел? — спросила она.
Я шумно выдохнул. Вот же бросские мои мозги!
— Маг огня, — только и буркнул я. Надеюсь, я сказал это таким тоном, чтобы у неё больше не возникло вопросов.
— Госпожа! — донеслось вслед от дружинников.
Петра лишь отмахнулась. Она двигалась за мной, словно зачарованная, и мне даже стала интересно, почему она себя так ведёт.
* * *
Едва мы вступили в тень шахты, я зажёг на ладони огонёк и сразу почуял неладное. Взгляд Петры, идущей позади, заметно изменился…
Он не был злым, но в нём присутствовала опасность. А ещё та самая неуверенность. Именно эта неуверенность и дала мне увести Петру гораздо дальше в глубину шахты, и даже завернуть за поворот.
А так, цербер, скользивший совсем рядом и абсолютно незаметный во тьме, уже давно показал мне, что чародейка обнажила небольшое лезвие.
— Неужели великая чародейка Камнелома задумала неладное? — спросил я, наконец обернувшись.
Та как раз держала в руках небольшой стилет, и заметно удивилась, когда бросс перед ней произнёс слишком много слов. Она дёрнулась, то ли от меня, то ли ко мне, но я перехватил её руку и прикрыл рот ладонью.
Пока у девушки не случилась истерика, я аккуратно вынул из её руки лезвие и задумчиво рассмотрел его. Увидев знакомый и очень опасный узор, я с трудом справился с изумлением…
— Смердящий свет! Откуда это у тебя?
Девушка дёрнулась и замычала мне в ладонь. Открою ей рот — завизжит… Огрею — ничего не узнаю.
Приняв решение, я потащил её дальше. И, пока шёл, спокойно говорил.
Говорил о том, что тёмная магия на крохотном лезвии опасна не только для меня, но и для неё. Смесь магий Смерти и Крови обещала надёжный результат — владелец стилета легко убьёт меня, едва коснувшись только кончиком. Потому что узор на лезвии был заряжен на Смерть, и требовалась только капля моей крови.
Но вот только владелец стилета тоже погибнет, потому что сила заклинания подпитывается его кровью. Проще говоря, чародейка коснулась бы меня, и мы погибли бы оба.
Я честно не знал, смог бы выжить от этого заклинания. Но меня впервые поразило, насколько серьёзные у меня теперь противники… Расслабился я, заметно расслабился, недооценил Бездну.
Её приспешники здесь не могли быть настолько сильны. Это слишком серьёзная магия, и я подозревал, что здесь замешана сама Повелительница Тьмы. Потому что, если это не так, впереди меня ждут очень серьёзные испытания.
— Ты бы тоже погибла, поняла? — наконец, сказал я, отпустив Петру и отбросив стилет в сторону.
Точнее, я освободил чародейке рот, но продолжал держать за руку. Она сначала хотела закричать, но так и стояла, со слезами глядя на лезвие в моей руке.
Я был догадлив, поэтому спросил сам:
— Кто-то обещал тебе, что эта магия вернёт тебе силу?
Та вздрогнула и быстро кивнула.
— Стилет дал мне знахарь Волх. Это ваш…
— Кузнец из Калёного Щита, — продолжил я, крепко зажмурившись.
— Да. Он предсказал мне, что от моих бед меня избавит кровь необычного бросса…
И всё-таки, хороша ты оказалась, Бездна! А до чего оказался хорош этот Волх, надо отдать ему должное… Самый сильный Тёмный Жрец в этом мире, судя по тонкости заклинания на стилете, и при этом же самый неизвестный.
А значит, и самый опасный… Шан Куо в сравнении с ним оказывался просто безобидным ребёнком!
— И он был прав, этот знахарь. Я действительно помогу тебе с твоим недугом, чародейка, — спокойно сказал я, распоясывая кошель, — Меня прислал твой давний друг…
— Друг?
— Да, один поющий горлопан, который не умеет следить за языком.
— Этот слизняк, чтоб его хорлова падаль сожрала! Значит, мне не показалось? Да я его…
— Забудешь, — честно признался я, — И обретёшь назад полную силу.
Петра заметно разволновалась, глядя на иголку в моих пальцах. И спросила неожиданное:
— И что, я даже не сотру Виола в порошок?
Я покачал головой.
— Вообще, что ли, забуду? — она вдруг ещё больше погрустнела, — Совсем, совсем⁈
А вот теперь меня это начало раздражать.
— Ох, женщины! — я схватил её руку.
Петра вяло пыталась вырваться, но я, развернув её ладонь, довольно быстро начертал иглой, не жалея нежной кожи, узор. Какая ирония судьбы — лучше всего в жизни я помню именно заклинание полного забвения.
— Я не уверена…
— И это пройдёт, — ответил я, смешивая все ингредиенты.
Драный Камнелом — как пришёл сюда, так одни любовники вокруг, куда не плюнь! И у всех проблемы…
* * *
Дорогие читатели, очень рад вместе с вами быть на страницах этого романа:)
Глава 2
Пыль сон-травы, чтобы прошлое подёрнулось сном.
Капля крови сколопендры, чтобы забыть, что причиняет боль.
Пух новорожденного воронёнка, чтобы принять за правду то, что чародейка впервые увидит и услышит.
Ржавая пыль, незаметно собранная мной в кузнице Брогга, чтобы сковывающие разум оковы рассыпались в пыль.
Кровь повинного, кровь страдающей, кровь заклинателя… и кровь цербера, имеющая самую суть Тьмы. Ибо только Тьма поможет там, где