— Великолепно. Вы сможете записать и это? — уточнил француз.
— Несомненно. Это будет отдельная статья?
— Другой очерк.
— Я хотел бы, чтобы вышло в качестве интервью. Туда же можно прибавить и атаку «Асамы», получится эдакий жирный намёк.
— Хм. Вы правы. Так будет гораздо лучше.
— И ещё. Хотелось бы, чтобы в конце прозвучало нечто вроде — «Что же ожидает нашего героя, слава и награды, или суд и забвение. Мы следим за событиями и будем информировать наших читателей.»
— Вообще-то я хорошо отношусь к России, месье, и мне не хотелось бы наводить… Как это говорят по-русски? «Тень на плетень».
— А я верой и правдой служу России. Однако, это не исключает того, что я могу оказаться под ударом какой-нибудь высокопоставленной шишки. Тот же Руднев, герой, купающийся в лучах славы, на деле посредственный командир не уделявший достаточно времени боевой подготовке. А уж то как он шёл на прорыв десятиузловым ходом, при том, что мог развить более двадцати, отдельный разговор. Как впрочем и затопление крейсера на мелководье. Он его просто подарил японцам. С орудий даже замки не сняли. Но он будет героем, а меня легко могут отдать под суд, за атаку японцев на рейде якобы нейтрального Чемульпо.
— Я вас понял. Помимо всего прочего, вам нужна ещё и страховка в виде общественного мнения.
— Именно.
— Я вам её гарантирую. Вы будете на слуху во Франции и России. Это я вам гарантирую.
— Что же, коль скоро мы всё обговорили, то мне пора в номер, и садиться за письмо. Кстати, не подскажете, где тут играют в карты? Желательно по крупному.
— Вы ещё не получили деньги, а они уже жгут вам карман?
— Молодости присуща горячность.
— Я провожу вас в одно место и представлю.
— Вот и договорились.
Ну что сказать, в течении двух часов мне пришлось хорошенько так попотеть, чтобы написать обещанный очерк. Головные-то боли меня не мучали. Не в первый раз, я попадаю в новое тело при закрытой черепно-мозговой травме, и всякий раз случаются удивительные вещи, приходит скорое выздоровление. Если имеется какая рана, то она заживает именно так, как ей и положено, а вот перетряхнутый мозг быстро приходит в норму.
Но что касается самого очерка, тут всё было довольно сложно. Оно ведь как бывает, человек может складно выдавать одну историю за другой, ничуть при этом не напрягаясь, да складно так, что заслушаешься. Но стоит ему засесть за письмо, и получается какая-то муть. И наоборот, казалось бы, он два слова связать не может, а как только берётся за перо, так читатель потом не может оторваться.
Я отношусь к чему-то среднему, и рассказать увлекательно не могу, и написать не получается. Но плохо ли, хорошо, но мне всё же удалось выдать удобоваримый текст на французском, чтобы бедолаге Форже хоть с переводом не мучиться. Потому что мои перлы ему придётся не причёсывать, а серьёзно так перерабатывать. Это было заметно по его выражению лица. Впрочем, сильно расстроенным он не выглядел.
— Ничего. Главное, что факты указаны достаточно точно, и вы указали куда и как прилетел каждый снаряд. Каковы были эволюции и расположение кораблей. Уж это-то у вас получилось передать в точности. Вы ещё и схему боя нарисовали. Остальное доверьте мне. Вот ваш гонорар, — репортёр протянул мне пачку франков.
— Благодарю.
— А теперь идёмте, я представлю вас нашему азартному обществу. Но предупреждаю, месье Кошелев, там господа подчас проигрывают о по тысяче фунтов.
— Я это учту, месье Форже.
По тысяче фунтов, это хорошо, потому что тянет на девять с половиной тысяч рубликов. Я надеялся, что столь щедрых лохов там будет больше одного, так как нуждался в средствах. Мне довелось врюхаться в эту войну без подготовки и мне нужен хоть какой-то стартовый капитал.
Я уже не в первый раз поправляю свои финансовые трудности с помощью игры. В родном мире неплохо играл в карты, даже участвовал в онлайн турнирах по покеру. Игроманом не был, если что, и не зарабатывал на этом, а именно отдыхал. Но когда начал путешествовать по мирам, пересмотрел своё отношение. У меня появилась беспроигрышная возможность заработка. Сложно проигрывать, когда являешься средним игроком и по рубашке запоминаешь все карты с первой же раздачи. Угу. Опять моя абсолютная память в действии. К слову, поэтому мне теперь играть не интересно.
Форже проводил меня в ничем непримечательный двухэтажный дом, где на входе меня обыскали два дюжих китайца. Мне это не понравилось, но француз успокоил меня. Игры устраивал некто мистер Ван Сяоли, весьма уважаемый человек в Чифу, и любой ступивший на это подворье находился под его защитой. Неприятных прецедентов за долгие годы существования этого игорного дома пока не случалось.
Без понятия насколько это законно. Но подозреваю, что налоги в казну не платятся, и заправляет тут всем триада. Иного объяснения у меня нет, а специально я не узнавал. Да и не нужно мне это. Главное что есть место, где можно ограбить клиента относительно честным способом.
Обман? Да ладно. Я каждый раз наблюдаю на картах различные пометки, и в процессе игры их количество только возрастает. Причём метят их вполне себе приличные с виду и по праву рождения господа. Что же до лохов… Ну если их не обыграю я, то это сделают другие. Меня оправдывает только одно, я таким образом только затыкаю дыры, а не зарабатываю. Это при условии, если я вообще хочу перед кем-нибудь оправдываться.
Об игре говорить не желаю. Скучно и долго. Я же не мухлюю, а всего лишь играю видя весь расклад. Поэтому в немалой степени завишу от удачного расклада. Иное дело, что бодаться в надежде на удачу мне не нужно. По мелочи выигрываешь, так же проигрываешь, изредка срываешь более или менее серьёзный банк. Вот так ночь и пролетела.
Утром я покинул дом абсолютно довольный собой, не забыв прихватить на входе свой Браунинг. Джек-пот мне сегодня не обломился, но при обмене фишек, я получил шестнадцать тысяч триста пятьдесят пять рублей. При том, что на входе обменял только тысячу.
Мне нравится заведение этого самого Ван Сяоли, а вот то, что со мной за одним столом оказались два настоящих шулера не очень. Из-за них