Будто бы выталкивая что-то наружу…
Анна и Генрих тут же залегли за пулемёты, Эйла и Эльмира быстро ретировались в тыл, ну а все оставшиеся встали по фронту. Хильда, Вилли, Ольга и отец Павел скинули с плеч оружие и взяли его наизготовку, а я так и остался стоять с кувалдой в левой руке и револьвером в правой.
Пепел впереди пришёл в движение, а затем из него полезли…
Ну да, а чего я ещё ожидал-то?
На нас двинулись десятка два выбеленных скелетов. Человеческих естественно. Хотя, вряд ли изначально у захороненных здесь людей была полная пасть клыков, сильно выдающихся вперёд.
Хильда моментально вскинула к плечу дробовик.
— Стой, — остановил я сестру, а затем спокойно скомандовал. — Пулемёты — огонь.
Тяжёлые винтовочные пули с нескольких саженей — считай что в упор — это вам не комар чихнул. Даже то, что пули не были ни зачарованными, ни серебряными погоды не сделало — чистой мощи хватило, чтобы махом перемолоть всю нежить в слабо шевелящуюся кучу костей. А всего-то потребовалось чуть больше сотни пуль — тридцатка в магазине «мадсена» и девяносто шесть в диске «льюиса».
Земля в центре круга перестала вспучиваться, и наружу показался гроб.
Не просто наскоро сколоченный ящик из досок, а массивный чёрный короб из дуба, украшенный узорами, письменами и обвитый толстой ржавой цепью. Так что внутри явно был кто-то непростой…
— Вилли, гроб! — скомандовал я.
Сестра вскинула магострел…
А вот дальше даже я удивился.
Стоящий на краю поляны болезненного вида кривой дуб просто взял и выдрался из земли. «Шагнул» к могиле, подхватил ветвями гроб за цепь и потащил его прочь!
Мина от удивления аж промахнулась, и магический заряд прошёл мимо, взорвавшись дальше в лесу. Но сестра тут же перезарядила магострел, взяла поправку, прицелилась…
Неожиданно, уходящий прочь дуб подёрнулся маревом, а затем натурально размножился, и вот перед нами предстало уже с полдюжины оживлённых магией деревьев.
Первым среагировал отец Павел, забормотавший то ли молитву, то ли заклинание. Дубы вновь подёрнулись маревом, и снова остался только один. Его тут же охватили полыхающие огнём и свитые в кольца письмена, заставив дуб замереть на месте.
Вилли снова выстрелила.
Из ствола её «маузера» вырвался поток магической энергии, врезавшийся прямо в ствол дуба и расщепив его пополам. Правда, половины тут же зашевелились и начали срастаться обратно, но я уже швырнул в исчадие Той Стороны файербол.
Огненный шар мелькнул и исчез в сердцевине дерева, которое уже успело частично срастись, пока Вилли перезаряжала магострел…
И тут громыхнул взрыв.
Файербол я метнул слегка изменённый — можно сказать, на нём был взрыватель с задержкой, так что сдетонировал он не сразу, а уже в глубине.
Ну, и немного подкрутил ему температуру и мощность по мелочи…
Ствол ожившего дерева разорвала вспышка, заставив его распуститься, будто цветок. Во все стороны полетели горящие ветки и щепа, так что даже пришлось прикрываться щитом.
Чёрный гроб рухнул на землю, звякнув лопнувшей цепью.
Ольга с Хильдой рванули было вперёд, так что пришлось их остановить.
Ну вот куда, а? У нас магия, у нас огнестрельное оружие… Зачем лезть в ближний бой? Проще издали расстрелять.
— Вилли, — сказал я, взводя курок револьвера. — Бей.
И Вилли ударила.
Второй выстрел из магострела разметал в щепки пытающееся восстановиться дерево, хотя вернее было бы сказать — пытающийся восстановиться пень. Но теперь и его не осталось — только кучу горелых веток разбросало по округе. Всё-таки мощь у маузеровского магострела при таких скромных габаритах была впечатляющей — не слабее трёхдюймовой пушки минимум.
— Теперь гроб, — сказал я.
Мина лязгнула затвором и всадила следующий заряд магической энергии прямо в цель.
На удивление — гроб выдержал, только пошёл трещинами и один из его углов разворотило.
Ещё выстрел, и ящик снова выдержал, а его лишь отбросило прочь. Гроб отлетел в кусты вниз по склону и скрылся из поля зрения, хотя и продолжал отчётливо фонить магией в пространстве.
Я почувствовал, что из повреждённого гроба начала сочиться потусторонняя сила — очень много потусторонней силы.
Что именно сейчас происходило — я не понимал, и это дико раздражало. А ещё больше раздражало, что я не знал, как будет лучше действовать — всё-таки всадить в гроб заряд Праха, или сначала окружить его барьером из святой магии, что исключало стрельбу такими мощными зарядами силы. Конечно, в той же Чердыни я предпочитал сначала бить, а потом уже думать, но это было не всегда эффективно и когда-нибудь может мне совсем недобро аукнуться…
Одновременно из разрытой могилы тоже начал подниматься, если так можно сказать, лёгкий «дымок» злой энергии. Вряд ли снова открылся канал, скорее просто начала распространяться накопленная в построении сила. Но сейчас она мало чем сдерживалась и могла причинить неприятности.
Однако, на размышления времени было мало… Да по сути его вообще не было — надо было не размышлять, а действовать.
Мина начала в темпе перезаряжать магострел, что было делом небыстрым — он же был на базе снайперского карабина и обоймой его было не зарядить, только по одному патрону.
— Отец Павел, сможете заняться могилой? — спросил я.
— Сделаем, — кивнул священник. — Сразу всё очистить — вряд ли, но уж запечатать смогу.
— Ольга, Хильда — со мной. Остальные — помогаете преподобному.
Я предпочёл оставить рядом с могилой побольше людей, а с собой взял тех, в чьих способностях был уверен. И Ольга, и Хильда хороши и в ближнем бою, и в дальнем — это хорошо, потому что неизвестно что нас ждёт.
Да и смысл идти всей толпой? Надо и за другим источником потусторонней силы приглядеть и разобраться, да и если будет много людей, то просто может возникнуть лишняя суматоха. Не очень хочется получить пулю или заклинание от своего же, просто потому что кто-то не учёл линию огня — свою или чужую.
Сестра и принцесса последовали со мной без колебаний.
Через поляну, заваленную пеплом и костями, мы, конечно, не пошли, а рванули по краю леса. Какой-никакой, а защитный круг ещё держался — всё-таки построение мы рассчитали и сделали на совесть.
Найти гроб труда не составило — эта махина пропахала широкую просеку среди деревьев, врезавшись в немаленькую сосну.
Сосна столкновения не пережила. Гроб, в принципе, тоже. Что, нужно сказать радовало — я вот, мягко говоря, охренел, что эта штука умудрилась пережить два прямых