Ознакомительный фрагмент
и ещё, заметив, что щит быстро иссякает.— Тёмный! — Взвизгнул поляк и рванул рубить.
Уйдя в сторону от атаки, я поддал ему сапогом по заду для ускорения. Тот и завалился. Но быстро развернулся и пополз от меня спиной, продолжая шептать на своём что–то. Наступив на волочащий клинок, я избавил его от меча. Ощущая его липкий страх, спокойно опустился к нему и сорвал с груди серебряную цель с кулоном.
— Видишь, серебро мне ни по чём, — комментирую. — Ну что, пан, поговорим?
Старший дёрнулся глазами. А тут и стриж мой подсказал, что первый раненный шпион вылез уже с направленным в меня арбалетом.
Едва успев обернуться, я услышал щелчок. И впервые наколдовал тонкий ледяной щит перед собой. Болт ударился в него, рассыпая на ледышки, и сам упал. В ответ я дал корнями по ногам. Сработала защита, но её оказалось недостаточно. Первые шесть корней рассыпались, следующие уже прошли, прошивая стопы.
Снова этот придурок истошно завопил, повалившись. А тем временем старший полез на меня с кинжалом. И не простым, а с красным отливом. Рисковать не стал, бахнул небольшим ледяным снарядом по руке. Думал, выбью кинжал, а рука до локтя замёрзла вместе с оружием!
Стриж передаёт данные, что сюда уже Благояр с паладинами спешат, не стали они гнаться за первым. После такого шума, только бы дурак не поинтересовался, что здесь за праздник. Понимая, что времени в обрез, я сразу перешёл к допросу. Сломал пару пальцев старшему, и он с радостью со мной заговорил.
Потом ещё и второй стонущий подтвердил его слова, показав, где они спрятали карту. Быстро обшарив указанную седельную сумку, я нашёл рулон, бережно закрытый в чехол. Оказывается, они прочертили тут целый район, указав всё до мельчайших подробностей, даже колодцы указали, низины и возвышенности. Смутило одно.
— Направление течения рек зачем? — Спросил у трясущегося старшего.
Пришлось сломать ему ещё один палец.
— Яд… — единственное, что он успел сказать. Потому что подскочили уже свои.
— Ярослав⁈ — Воскликнул витязь, распознав меня.
— Это польские лазутчики, — говорю, отпуская старшего.
Дальше Благояр уже сам решил бедолаг поспрашивать. Оказывается, я ещё мягко спрашивал по сравнению с ним.
Адепты смотрят на меня с подозрением, на стонущего молодого бойца хмуро. Но без дела витязь им прохлаждаться не даёт.
— Осмотрите лагерь, что встали, олухи⁈
Под шумок я обшарил пожитки и труп. Раненных трогать не стал, только забрал у их главного кинжал, зачарованный рубином. Потом в «Чудо–барахолке» оценю. В целом неплохая добыча. Пять золотых рублей, польское серебро, медяки. Пара хороших мечей, три кинжала в чехлах и три отличных арбалета с ворохом болтов. Всё в дом. Дотащил до своей лошади охапку, как хомяк, и приспособил в седле. Моей дружине пригодится.
Карту убрал поглубже, на досуге изучу подробнее. Яд, говорите? Будут воду травить? А не слишком ли много заморочек? Или они хотят травить воду в моём районе, где замок князя стоит? Неужели осаду продумывают?
Похоже, надо не гвозди со скобами ковать, а начать уже доспехи да мечи делать. Не успели от половцев оправиться, уже поляки лезут. Собаки серые.
И судя по тому, что я знаю о политике, как бы не пришлось мне справляться самому. Ладно, не беда.
Одно радует. Я начинаю в бою применять магию сапфира.
Похвастать бы наставнице, но Морозова недовольная уже копытом бьёт.
— Куда вы запропастились⁈ Ехать уже давно пора, — рычит.
— Польских шпионов обезвредили, госпожа ректор, — отвечаю учтиво.
— Да Марена с ними, — прошипела и, увидев, что из леса плетутся остальные, скомандовала: — выдвигаемся!
Я не стал спрашивать Благояра, что они сделали с пленниками. Но две их лошади они с собой зацепили.
— Твоя добыча, Ярослав, — пояснил витязь, кивая на трофейных животинок.
Ого, какая забота.
До самого заката мы проскакали по пустующим землям Брянского княжества, где встретилось лишь две скудные деревеньки, смахивающие на заброшенные. С каждым километром пути всё больше давило ощущение, что эти земли людям вообще не принадлежат. Даже мастера приказа, которые выглядели поначалу так самоуверенно, теперь тише воды и ниже травы скачут.
Постепенно поля остались позади, надвинулся глухой лес. А дорога превратилась в поросшую тропу, по которой давно уже никто не ездил.
Поздним вечером, когда все уже тихо взвыли, Морозова довела отряд до целого села под названием Красный холм. Очень странного на первый взгляд. Мало того, что поселение стоит на большом пригорке средь леса, так ещё забором обнесено наглухо, военные вышки натыканы по периметру, везде костры горят. Дружина на стенах с длинными копьями, показалась злющей, а во взглядах первых же попавшихся жителей проскакивает безысходность. Будто здесь постоянно отражают нападение нечисти и знают, что им отсюда некуда бежать.
— Ничейные земли, — шепнул мне Благояр, когда ещё ехали в гору до ворот.
Многие из нашего отряда озираются с раскрытыми ртами. Только Морозова прётся уверенно, как к себе домой.
Вскоре выяснилось, что село действительно почти каждую ночь подвергается нападениям нечисти. И уже давным–давно предоставлено само себе. Ибо не секрет, что местный барон стал приспешником зла и сидит в своём поместье, обросшем дикими лесами, терроризируя округу.
Глава 2
Напасть Красного холма
Село Красный холм, как большой военный лагерь. Или форпост на границе добра и зла. Такое впечатление и сложилось. Трёхметровая стена хоть и из брёвен, но массивных, обтёсанных старательно. Постройка смотрится основательной, во много слоёв, сверху даже ходить можно от башни к башне, которые тоже из дерева. Похоже, всё обработано со знанием дела, чтоб не воспламенилось. Да и видно, что давно всё это стоит.
Успел разглядеть множественные следы когтей на брёвнах и почерневшие пятна крови. Местами на заусенцах в тени трепыхается на ветру шерсть. Кстати, ветер на пригорке завывает хорошо. Отсюда и округу видно с густыми шапками крон беспросветного леса. Который подступает со всех сторон, как целый океан.
Впустили нас вообще без вопросов, будто знают Морозову уже давно. Внутри много плотно стоящих, засаленных, серых домов и ходят обросшие, блёклые люди, которые с интересом разглядывают прибывших гостей. На въезде целая площадь утоптанной земли до каменной тверди, и сразу по правую сторону зазывает таверна с большим постоялым двором, где на удивление очень много лошадей «припарковано» с разными гербами на попонках.
— Утром мы двинемся дальше, не вздумай куда–нибудь ввязаться, — предупредила меня Морозова, вероятно решившая, что