Глава 16. Наступает конец
Царскосельскую одурь
Прячу в ящик пустой,
В роковую шкатулку,
В кипарисный ларец,
А тому переулку
Наступает конец.
Анна Ахматова
В сказке про аленький цветочек злые сестры обманули Аленушку. Перевели часы, чтобы она не успела вернуться к чудовищу. Мой отец сделал все наоборот. Он соврал, что часы идут, когда на самом деле их стрелки стояли на месте. А вот теперь они продолжили движение.
Я стояла во дворе больнички – в тот же момент, из которого исчезла. Вокруг – несколько человек пугающего вида, и вряд ли они третий день стоят, обступив меня, ровно в тех же позах. Я беспомощно оглянулась на дверь, которую сама же закрыла. Успела увидеть узкую полоску голубого сияния, а потом та исчезла без следа.
Гудвин обманул меня. Пока я была в волшебном городе, время здесь никуда не шло. И сейчас меня держали трое: один обхватил сзади за пояс, второй дергал за одежду, третий нагло лапал за грудь. В любой другой день я бы запаниковала, но всемогущество дает спокойствие. Я быстро привыкла к тому, что никто не может мне ничего сделать. Отстраненно, без эмоций я обвела взглядом лица мужчин. Прекрасная новость: Ева в порядке, она не успела мысленно меня похоронить. Плохая новость: меня действительно могут убить, и тогда я не смогу вернуться ни к ней, ни к Антону.
– Простите, что пришла сюда, – спокойно проговорила я, не обращая внимания на отвратительные руки на своем теле. – Вы хорошие люди. Я знаю, что вы ничего мне не сделаете. – Я по очереди посмотрела им в глаза. – Мне пора домой. Пожалуйста, не сердитесь.
Это их не остановило, но мое поведение точно показалось им странным. Мои крики их, наверное, раззадорили бы, и пусть у меня в этом мире не было никакой силы, я смотрела на них так, будто мои желания – закон. В любом из миров. Я не сопротивлялась, просто стояла и смотрела на них. От моего взгляда им стало не по себе.
– Да оставь ее, Серый, – пробормотал один из мужиков. Даже среди отморозков найдется хороший человек. – Не видишь, у нее с головой не в порядке. Ну в самом деле, полиция приедет, нам это зачем? Повеселились, полапали – и идемте, мясо сгорит.
Аргумент про полицию подействовал. Они нехотя отступили. Обвели меня взглядом, все еще неуверенные, стоит ли меня отпускать. Я с благодарностью кивнула.
– Спасибо. Не отчаивайтесь, пожалуйста. – Голос был заторможенный, привыкать к этому миру было все равно что привыкать к атмосфере другой планеты. – У вас все будет хорошо.
– Шагай отсюда! Ну и девка странная – шибко религиозная, видимо, – пробормотал один, сплюнул и отправился обратно к мангалу.
Я спокойно прошла к выходу с территории больнички. Вспомнила, как парень, погнавшийся за мной в феврале, сказал, что бежал за мной, потому что мой страх его развеселил. Страх привлекает хищников. Но когда свет мангала и фонариков в окнах темного здания остался позади… Вот тогда я побежала.
В подъезд своей пятиэтажки я влетела как на крыльях. У входа – никаких полицейских машин, Ева не бегает по двору в ночной рубашке, пытаясь меня отыскать. Она еще не заметила, что меня нет! Я успею вернуться – и она даже не узнает, что я уходила. Проскользну обратно к себе в комнату, а там уж подумаю, как быть.
Освещение у нас так себе, на улице светлее, чем в подъезде, – и поэтому я не сразу поняла, что произошло. Голова взорвалась болью, сзади мне на затылок опустилось что-то тяжелое, я охнула и завалилась вперед. Первая мысль: кажется, крови нет, удар не настолько сильный, просто шишка. Кто-то из тех мужиков у больнички тайно потащился за мной?
Подъезд – это темное пространство, пахнущее подвалом. Если подняться на четыре ступеньки, там будут квартиры первого этажа. У них есть своя лампочка, но она тоже вечно не работает. И все же в квартирах люди, поздно вечером все точно дома. Я сейчас доберусь до них и позову на помощь. А полутьма озарилась мерцающим синим светом. Я медленно повернула голову, по-прежнему держась за шишку на затылке. Надо мной стоял отец, и в руке у него сияла снежинка.
Ложь – это оружие. Может, Гудвин врет и нечасто, но, когда делает это, получается виртуозно, как с обманутым Антоном, который искренне верил, что ему вернут мать. Отец сказал мне про Еву, вселил в меня страх, чтобы я вернулась домой – а он смог загнать меня в ловушку. Я попыталась встать, но голова кружилась от удара, и я схватилась за стену. Поняла сразу несколько вещей – и все они были очень плохи.
Ради своего бизнеса папа готов на все.
Он так покорно вышел за дверь, которую я создала, отступил без борьбы, только чтобы перегруппироваться и продумать, как быть.
Снежинка действительно была тогда у него в кармане. Я бы, может, и вспомнила о том, чтобы отнять ее, но со своей ложью про Еву он отвлек меня, и я дала ему просто уйти. Как же он тонко воспользовался моментом.
Артефакты действуют и в этом мире – он сам мне сказал.
Даже без силы, которой я лишила его, у папы наверняка есть тут запасы артефактов, которые помогут ему открыть дверь отсюда в призрачный город. Предусмотрительность и здравый смысл иногда действуют лучше любого волшебства.
Он подкараулил меня. Он ждал в подъезде, пока я вернусь.
Любящий отец никогда не принял бы такое решение – но оно было самым лучшим, логичным и простым. Уж кто-кто, а я могла это оценить, хоть и сложно оценить что-то, лежа в темном подъезде и загибаясь от головной боли.
Нужно выбрать тактику. Договариваться? Бесполезно. Орать! Вот это лучше. На мои крики выбегут жители квартир на первом этаже, и пусть папа объясняет им, что происходит. Я набрала в грудь побольше воздуха, чтобы крикнуть, но папа мгновенно опустился на одно колено и зажал мне рот рукой. Рядом валялась какая-то декоративная керамическая штука из клумбы, которую разводит старушка с первого этажа. Вот чем он меня ударил.
– Не вздумай, – отчеканил он. – Если хоть кто-то выглянет из квартиры, тебе не понравится, что я сделаю. У меня с собой много чего полезного. Артефакт огня – прекрасная вещь, когда надо греться