И тут я вспомнил о подаренной африканцами шкатулке, которая так и лежала во внутреннем кармане моего пиджака. Вещица не излучала почти никакой магии, но это не означало, что её невозможно было обнаружить.
— Есть, — после непродолжительной паузы ответил я. — Личный подарок. Я не знал, что он может вызвать тревогу у служб безопасности.
— Могу я увидеть этот подарок? — уточнил Кирилл Андреевич.
В этот момент сковывавшие меня силы окончательно исчезли. Даже тени использованной магии не осталось, что говорило о запредельном уровне защиты канцелярии. Мне даже представить было сложно, какой мощью должны были обладать накопители для работы с подобными объёмами маны.
— Разумеется, — невозмутимо произнёс я и, достав из кармана шкатулку, продемонстрировал её безопаснику.
— Любопытно, — чуть прищурившись, хмыкнул Кирилл Андреевич.
Он подошёл ближе и уже было протянул руку к костяной шкатулке, как я чуть отодвинул её в сторону и произнёс:
— На самом деле, я получил этот подарок совсем недавно. Не знаю, как он отреагирует на постороннего.
— Неужели вы принимаете подарки от тех, кто может вам навредить? — прямо спросил Кирилл Андреевич. Чувствовалось, что подарок африканцев вызвал у этого человека немалый интерес. Взгляд безопасника то и дело соскальзывал с меня на шкатулку.
— В этой жизни бывает всякое, — слегка улыбнулся я. — Сегодня ты видишь перед собой друга, завтра — врага. Но лучше, конечно, наоборот.
— Интересная мысль, — улыбнулся в ответ Кирилл Андреевич, но руку от шкатулки убрал. — Может быть, вы тогда сами её откроете?
— Да, конечно, без проблем, — ответил я, немедленно приоткрыв крышку костяной шкатулки.
Внутри лежал точно такой же амулет, который я видел на шее господина Элгази. Подарок, ценность которого мне оценить было очень сложно. Если в далёком прошлом подобные артефакты можно было считать расходным материалом, то современная магическая наука вряд ли могла повторить подобное. По крайней мере, в пределах Российской Империи.
Единственное, что отличало амулет от увиденного на предводителе африканской делегации — яркая цветная лента с жёлто-зелёным орнаментом.
— Какое удивительное совпадение, — снова напомнил о себе граф Дорохов. — Вы именно сегодня должны были приехать на инструктаж по поводу предстоящей конференции в одно из самых охраняемых зданий столицы. И именно сегодня вам вручили подарок с национальным узором африканского племени Бриссу.
— А вы хорошо разбираетесь в таких вопросах, да, Дмитрий Алексеевич? — коротко взглянув на Дорохова, поинтересовался Кирилл Андреевич.
— По долгу службы я обязан полностью вникать в подобные вопросы, — чопорно ответил граф. Ответил немного поспешно и совсем не как начальник перед подчинённым. — И могу сказать, что подобные подарки не делают случайным встречным. Как вы можете видеть, этот артефакт относится к разряду крайне могущественных. А между прочим, сейчас такое время, что принимать подобные вещи могут только тесно связанные с африканцами люди.
— Вчера было подписано решение о том, что владельцы первого и второго кругов обороны аномальных зон не имеют права общаться с иностранными делегациями до прохождения инструктажа, — хмуро посмотрел на меня Кирилл Андреевич.
— Этот приказ уже опубликован? — неожиданно уточнил Ожегов. — Я, например, ни о чём подобном не слышал. И в личном письме, которое я получил на днях, этой информации не было. Насколько я понимаю, на официальных порталах канцелярии этих данных мы тоже найти не сможем. Как тогда, по-вашему, мы должны были узнать о том, что такие вещи запрещены?
«Не запрещены, а не рекомендуются» — прозвучал у меня в голове голос Бетюжина.
Архимаг Ментала, как оказалось, не стал довольствоваться ролью обычного слуги и участвовал в переговорах так, как позволяла ситуация. При этом я только сильно напрягшись мог ощутить его присутствие. Юрист работал просто виртуозно.
«Но данных действительно нет», — добавил оборотень. — «Это не освобождает вас от ответственности, ваша светлость, но можно обозначить свою позицию и высказать непонимание ситуации.»
— Понимаю, что это не освобождает меня от ответственности, — невозмутимо произнёс я. — Но о сложившейся ситуации я просто не мог знать, так как в столице бываю нечасто, а с официальными лицами общаюсь ещё реже. Каким образом мы можем урегулировать эту ситуацию и перейти, собственно, к тому делу, которое нас сюда привело?
— Довольно просто, — прямо посмотрел на меня безопасник. — Вы можете отдать амулет и заняться своими делами. Его изучением займётся наша служба.
— Нет, — коротко и очень чётко ответил я. — Максимум, на что вы можете рассчитывать — я отдам этот артефакт одному из своих спутников, и он покинет здание канцелярии.
Кирилл Андреевич некоторое время смотрел мне в глаза, а потом спокойно и как-то буднично произнёс:
— Вы понимаете, что подобный поступок может вызвать недоверие к роду Разумовских и сомнение в преданности вашей семьи Российской Империи?
— На каком основании? — спокойно улыбнулся я.
— На том основании, что вы не хотите отдавать артефакт иностранного происхождения, который пронесли в особо охраняемое здание в обход принятого закона, — отчеканил в ответ Кирилл Андреевич.
— Это же полная чушь! — не выдержав, воскликнул князь Эльдаров. — Как можно знать о законе, о котором никто не знал? Если где-то у вас и подписано что-то подобное, то об этом надо было оповестить всех!
— Я готов оспорить ваше решение на любом уровне, Кирилл Андреевич, — уверенно ответил я. — И не думаю, что у вас получится доказать вину моего рода после всего, что мы сделали для Империи.
— Старые заслуги не всегда помогают избежать новых проблем, Ярослав Константинович, — безразлично ответил серый. — Этот артефакт должен покинуть пределы канцелярии в течение двадцати минут. Передайте его кому-то из своих людей, и мои подчинённые проводят его на улицу.
— Кот, — не отрывая взгляда от собеседника, произнёс я.
Дверь позади меня открылась и в кабинет зашёл Аларак. Он остановился рядом и я, не глядя, вручил ему шкатулку. Взгляды всех сотрудников верховной канцелярии тут же прикипели к архимагу Смерти. Более наглядный пример моего сотрудничества с африканскими племенами даже придумать было сложно.
Похоже, этот подарок ещё аукнётся мне. Но сейчас вопрос был в том, чтобы отстоять мои права как главы рода и аристократа.
Когда серые ушли, я вернулся к