- А маркиз допрыгался, Эльза. Он же не просто так попал в дом графа фон Вернера, а как сын старого друга семьи. Граф уверен, что отец отречётся от него. После столицы граф собирается навестить семью маркиза. В общем, этой проблемы у нас больше не существует.
Они вновь двинулись по тропинке. Конюх посоветовал, чтобы Арт ходил медленно, но как можно больше: так быстрее восстановится лапа.
- Да, этой проблемы, похоже, и впрямь больше не существует... - задумчиво сказала Эльза.
Эрик медленно, боясь спугнуть момент, взял жену за руку. Подождав несколько мгновений и поняв, что отдёргивать тёплую ладошку Эльза не будет, он осторожно, мягким голосом предложил:
- Дай мне шанс, Эльза... Тебе всё равно придётся уезжать отсюда - их светлость вряд ли окажется достаточно мудрым и справедливым правителем. А в герцогстве Найберг нас ждут земли и целое море дел и забот. Я не справлюсь один, Эльза. И очень надеюсь, что ты не откажешься... Что? Что такого я сказал?
Эрик с некоторым даже возмущением смотрел на громко смеющуюся жену, совершенно не понимая, что вызвало такое веселье.
- Ну, коне-е-ечно! - отдышавшись, заговорила Эльза, всё ещё улыбаясь. - Бедный тихий, беспомощный и робкий мальчик не справится с делами! Пожалейте малыша, госпожа баронесса! Даже с поддержкой короны никак не справится!
Эрик недовольно фыркнул, но, не выдержав взгляд жены, тоже рассмеялся. Затем, бросив на неё лукавый взгляд, сообщил:
- Я могу убрать часть трагичности и дольку деловой серьёзности из своего предложения. Пойдёт?! Зато могу добавить романтизма и пафоса, - предложил он.
- Ну-ка, попробуй, - Эльза продолжала смотреть на мужа с улыбкой.
- Госпожа баронесса, - торжественно, даже с некоторым подвыванием, заговорил Эрик. - В тот злой и чёрный день, когда жестокая судьба разлучила нас на долгие годы, заставив меня одиноко жить вдали от сияния ваших прекрасных глаз...
Эльза хохотала, как сумасшедшая, и Эрик любовался её искренним и ярким весельем. Арт сел между ними, с недоумением поглядывая на хозяина. Наконец баронесса начала успокаиваться и протяжно вздохнула, вытирая пальчиками набежавшие слезы и продолжая улыбаться.
- Ох ты! Умеешь уговаривать!
- Эльза, поехали со мной. Мне будет плохо без тебя... - Эрик заговорил торопливо, как будто боялся, что его опять прервут. - Подожди! Не торопись отвечать! Вот послушай... Ты всё равно должна будешь уехать отсюда, хотя бы ради собственной безопасности. Я знаю, что дома тебе сидеть скучно. И дам тебе возможность заниматься всем, чем захочешь. Клянусь! Хочешь - будешь помогать мне. Хочешь - начнёшь своё дело. Я выпишу тебе лизенс и сделаю всё, что пожелаешь!
Заметив скептический взгляд жены, он раздражённо мотнул головой и уже медленнее, почти задумчиво добавил:
- Я не умру без тебя, Эльза... Но мне будет... тоскливо. Первый раз в жизни я встретил такую, как ты. Ни на кого не похожую, яркую, необычную... Ты удивительная девушка, Эльза... - и тихо повторил: - Совершенно удивительная... Ты та, с кем я хочу разделить свою жизнь. Я вижу, что и я тебе не противен. Может быть, наш брачный контракт и не был ошибкой? Прошу тебя, дай нам шанс, Эльза…
ЭПИЛОГ
Сколько бы мы не вздыхали и не охали, но мой особняк нашёл своего покупателя достаточно быстро и в конце лета мы с Эриком тихо выехали из герцогства на новое место жительства.
Берта, к моему огорчению, отказалась переезжать со мной, предпочтя выйти замуж за Бруно Феккуса. Я подозревала нечто такое, ещё когда она привела одноногого конюха в дом. Но поскольку он всегда отлично справлялся со своими обязанностями, то в их отношения я никогда не лезла. Мне немного странно было, что все годы, пока Эрик мотался на чужбине, они так и не собрались обвенчаться, но Берта, как всегда рассудительно, пояснила:
- Мы с ним, госпожа, давно уже не подростки юные. Мои дети – взрослые совсем, у него детей и вовсе не случилось. Спешить нам некуда было, а сейчас уже и возраст у нас такой, что своего угла хочется. Денег мы подкопили, пока у вас служили, так что сейчас повенчаемся и домик себе прикупим.
Расставание с Бертой не обошлось без слез: всё-таки за это время мы прикипели друг к другу, и она давно стала мне близким человеком. Домик для них я купила сама, в качестве свадебного подарка. А поскольку оба они, и Берта, и её муж, были не слишком грамотны, то я лично подписала несколько конвертов и оставила ей с наказом: если что-то случится и понадобится моя помощь – или продиктовать письмо писцу, или даже просто отправить пустой конверт, и я обязательно помогу.
Эрик на прощание вручил немолодому «молодожёну» десять золотых. Пусть это и выглядело несколько расточительно, но я-то понимала: это такая своеобразная благодарность за те давние за рассказы о море и военной службе. Если бы не побег из дома - Эрик мог стать совсем другим, далеко не самым приятным человеком. Хорошо, что он и сам это понимал.
За несколько дней до отъезда Эрик оплатил кладбищенским сторожам уход за могилой матери на много лет вперёд. Прощаться он ездил один, без меня. Это была та его страница жизни, о которой он однажды сказал:
- Матушка любила меня до безумия и баловала от души. Мне повезло, что эта любовь не сгубила меня. Если... Когда у нас будут дети, я постараюсь не только радовать их, но и учить.
***
Первое время нас принимали в герцогстве несколько настороженно: всё-таки это не самая обычная ситуация, когда на королевских землях, прямо рядом с герцогством, вдруг обосновывается какой-то никому не известный барон и статус его подкреплён только королевскими письмами и разрешениями. На почти пустующих землях вдруг начинается активное строительство, буквально в течение года в герцогском порту появляются два серьёзных грузовых судна и, в целом, начинается какая-то тревожная суета и движуха.
Лечение лапы прошло достаточно успешно и, поскольку Эрик много занимался с псом и лично выгуливал и тренировал его, то уже через пару месяцев хромота Арта прошло полностью. Когда мы начали обустраиваться в главном городе герцогства, Карлсбурге, многие соседи, в том числе и сам его светлость, приняли нас достаточно холодно. Однако подписанные королём документы на разрешение строительства