— Я хочу это сделать сама! — выступила темная. Руки помой, сука, — Никогда мне не нравились вот такие мужланы! Еще и шрамированные! Залечить любой — простое и обычное дело, нет, показывают свою маскулинность! — опять выверты переводчика, так как произнесла та с пяток слов в конце, — А ты лижи лучше! Работай языком! А то накажу! — и сама вновь нырнула головой под стол.
Идиотка знатная, те же клинки духа всегда оставляли следы и убрать их невозможно, по крайней мере обычными средствами. Говорил, как опытный пользователь. У меня на теле отметины не только от Кроноса, но и от высшего призрачного жнеца Хаоса, а еще одна из лучших целительниц под боком и входила в мой Дом, и уж кому, как не ей знать о побочных эффектах.
— Желание гостьи — закон для хозяина. Так все и будет! — заявил верховный повеса, я приподнял бровь, слушая, впрочем, мои слова и не требовались. Оппоненты без всяких провокаций сами себе углубляли яму с лирнийскими слизнями, — А затем тебя, имперская псина, посмевшая появиться сюда с драконом на груди, в сердце заведения нашей семьи, история которой идет с самого существования герцогства, вышвырнут и наградят пинками. Тех же, кто тебя пустил… Они будут наказаны! Сурово наказаны! Потому что Империя — это агрессор! Захватчик всего нашего!
— Братик, пусть ему сломают еще руки! Хочу слышать хруст костей этого дерзкого хумана! Слышать его вопли и мольбы о пощаде! — капризным тоном заявила девка-аристо, глаза которой блестели безумно от наркоты, впрочем, у всех они трезвостью не отличались, — А после маги пусть его подлечат и вновь сломают, и так пять раз! Затем слуги перебьют ему хребет, и выбросят обязательно в помойную яму, где обитают крысы! Чтобы он захлебнулся в нечистотах! Грязный имперский мрок! Сюда даже Император не смеет заходить! Ему не место в наших владениях!
И «ха-ха-ха» от окружения, убеждения друг друга в правильности подобных решений, как и не один десяток предложений довольно сомнительного характера, что нужно еще проделать со мной, что собой представляет государство, ее глава, его семья и те, кто его поддерживает.
Все ожидаемо. Вряд ли поросль поняла, что на нее воздействовало помимо гонора, мое звание «кровного врага» их господина. При этом тормоз в виде банального инстинкта самосохранения отсутствовал, так как они не понимали кому бросали вызов. И судя по поведению — идиоты не просто чувствовали себя королями жизни, они ими являлись при попустительстве закона и Кодексов. На что и расчет. Мой.
Сказано достаточно.
Оборвал всю связь между всеми. Дождался, когда охрана наигранно обнажит клинки и сделает шаг вперед. Орки ухмылялись, хуманы и эльфы скалили зубы, маги смотрели лениво.
В десятые доли первой секунды я снес пять волшебных голов мечом Демморунга, в следующие умерла охрана. А затем пришел черед золотой молодежи. В живых оставил только темную эльфийку, срубив ей руку, сжимающую член орка, который предварительно лишился половины черепа. Плеснул на культю лечебного зелья, остатки влил в рот остроухой, затем ее парализовал при помощи умения.
Главарь шайки-лейки сдох от штандарта. Острие в основании древка пробило грудь и пригвоздило оппонента к стулу, пробило его, глубоко вошло в пол. Радостные череп с драконом впитали в себя саму жизнь ублюдка.
Проститутки и проституты с визгами выплевывая кровавые отростки, бросились в разные стороны. Их не тронул. Официантки беззвучно открывали рты еще до конца не осознавая произошедшего, кроме девушки-аристо от которой пошли волны настоящего счастья, боязни поверить в реальность произошедшего. Бармен сжался за стойкой в ужасе.
Осмотрелся.
Нормально.
Еще минута ушла на создание нужного антуража. На острые зубцы кованной решетки над камином водрузил головы. Главное место заняла самая огромная орка, рядом слева гармонично разместилась девки-аристо и других благородных.
Лужи и брызги крови.
Выглядело все, как на бойне. Впрочем, если чуть больше четверти сотни разумных в минус не она, то не знаю…
Музыка умолкла, в зале царила паника, которую прекратил мой рык:
— Я глэрд Райс глава Истинного Великого Дома Сумеречных, и я взял правосудие в свои руки. Крамола и хула на Империю должна караться беспощадно и мгновенно! Есть ли здесь тот, кто сомневается в моем праве? — таких не нашлось, все же моментальная гибель высокородной шайки стала шоковой для всех, — С этого стола все убрать, кроме Слез и пыли, поставить лучший стул вот сюда и напротив, я жду гостя и в компании этих господ, — палец остановился на пришпиленном и переместился на эльфийку напротив, — Я пообедаю. От запахов избавиться, больше ничего не трогать, кровь пусть остается. Этой помыть здоровую руку гномьим горлодером. Хорошо помыть. Ей предстоит держать имперский стяг моего Дома, пусть и с грязью на душе, но чистыми руками. Пока я умываюсь, а ты меня проводишь в уборную, — череп на четках остановился на официанте-аристо, — Чтобы все было сделано. И готовьте лучшие яства, я голоден. Не забудьте про мясо и обязательно кувшин молока, — трупы произвели неизгладимое впечатление, но заказ еще сильнее ударил по восприятию мира окружающих, — Да, всем подражателям эльфов, пока отсутствую даю время, чтобы они покинули данное заведение. Среди вас я не вижу пособников Раоноса, но обезьянки чин-чины у меня вызывают рвотный рефлекс. Как говорили вот эти, — широкий жест ладонью, охватывая окружающее пространство, — Вы мне портите аппетит. И благодарите Азалию, что сегодня в честь своей знаменательной победы над подлым архиличем Винсентом Шумаром, Покорителем драконов, я не стану спрашивать у вас трусливых мроков, почему вы оставляли крамолу без внимания и надлежащего наказания. Судя же по развязности этих недостойных, они проделывали это регулярно. Реальные эльфы, нормальные аристо и хуманы, можете продолжать есть. Вас никто не тронет, если сами не спровоцируете. Но помните, в следующий раз, если промолчите, когда возводится хула на Империю, Императора и ее Столпов, наказание последует незамедлительно! И вы от него не уйдете. Великие Дома станут обычными, обычные канут в лету. Все все слышали? Выполнять! — рыкнул.
Когда я закончил речь с лестницы сбежал управляющий в сопровождении охранника, держащего зачарованный Раоносом меч, но посредственный.
Новое действующее лицо окинуло картину безумным взором и заорало:
— Ты!.. Ты!…