Он взял след, удалось спасти одного из своих. Но только одного…
И, вроде бы, уже знал, что больше спасать некого, что он опоздал, но душа всё равно рвалась куда-то, не хотела отступать и сдаваться. Это ощущение незавершённости никак не давало покоя.
Да и поверить в чью-то смерть, когда ты сам не видел бездыханное тело, невероятно сложно.
Андрей почти готов был нарушить собственное обещание и остаться в граде, несмотря на прямой приказ Гордея лететь в столицу.
Но, в конце концов, он выбрал возвращение.
И причиной тому было не только непреодолимое желание обнять любимую женщину, не только предстоящая свадьба, но и навязчивая мысль, что своими подозрениями по поводу Серых стоило немедленно поделиться с Радославом и царем.
Если Андрей прав, и логово врага уже находится где-то на территории Белогорья, то нужно срочно бросать все силы на обнаружение этого места. Ничего важнее просто не существует. Ведь это прямая угроза всему. Нападение Серых и гибель этого царства, о которой предупреждал Радослав, может произойти в любой момент, в любой день.
И что-то – наверное, снова внутреннее чутье – подсказывало Андрею, что время действительно поджимает. Так что сейчас нужно в столицу, а уж после можно и обратно в град прилететь.
Была и ещё одна причина для возвращения. Причина, в которой Беркут даже самому себе признавался неохотно…
Рариг.
Найдёныша было решено отправить немедленно в столицу, дабы его там подлечили хорошенько. Собственно, никаких серьёзных травм у харийца не обнаружили, но всё-таки Серые порядком его потрепали. Гордей правильно сделал, отправив его назад. Несомненно, в плену Раригу досталось, и стоило бы посочувствовать бедняге. Но…
Андрей никак не мог утихомирить в себе недоверие к этому человеку. С того мига, как они нашли беглеца в лесу, Беркут не сводил с него глаз, всё время напряжённо следил, будто искал какого-то подвоха или тайного знака.
Сам не понимал, на чём надеялся поймать своего тайного недруга. Ведь не было повода не доверять словам Рарига, подозревать его в обмане или измене. Но Беркут чётко осознавал, что не хочет оставлять Рарига без контроля, что за ним лучше приглядывать, быть настороже.
Он пытался убедить себя, что эти ощущения связаны лишь с личной неприязнью, но временами Андрею так и хотелось забраться в голову спасённого дружинника и увидеть то, о чём он умолчал. А в том, что Рариг что-то недоговаривал, Беркутов был почти уверен.
И об этом тоже хотелось потолковать с Радославом. Может, найдётся в арсенале учёного какой-то способ проверить правдивость слов Рарига.
Один из вариантов заглянуть в память с помощью мироключа, но…
Андрей помнил, как Делия учила его когда-то закрывать ту часть воспоминаний, которой не хочешь делиться с чужими. От неё он тогда ещё прятал многое, но, в первую очередь, всё, что касалось отца и матери. Это уж потом, когда доверять начал, когда понял, что не осудит за слабость, поддержит, вот тогда болью своей и поделился. Всё выложил, что годами в себе носил, захлёбываясь непролитыми слезами.
Беркут подозревал, что и Рариг может скрыть что-то важное таким нехитрым образом.
Но, возможно, Радослав найдёт способ забраться поглубже в разум зеленоглазого, обходя эти преграды и запреты. Правда, для подобного нужен серьёзный повод, веский аргумент, а не домыслы самого Андрея.
Значит, нужно следить и дальше. Если Рариг – предатель, или что-то скрывает, в конце концов, он обязательно проявит себя.
Будто подслушав мысли Беркутова, Рариг, сидевший впереди, поднял голову и посмотрел на Андрея – долгий нечитаемый взгляд, от которого снова стало не по себе. Неизвестно, что в голове у этого человека, но явно не благодарность за то, что Беркут помог его отыскать. Нет, они с зеленоглазым по-прежнему недруги. И это ещё один повод тщательно за ним следить.
Рариг сделал вид, что улыбнулся, и отвернулся к окну – правда, его ухмылка больше походила на оскал.
***
Едва показались на горизонте причудливые очертания столицы, Андрей буквально прилип к стеклу. Сердце заколотилось неистово. Так и хотелось крикнуть пилоту: «Ну же, скорее, скорее!»
К выходу он поспешил одним из первых. Но, правда, когда уже сели, всё-таки задержался немного – помог вынести из саны одного из тяжелораненых ратников.
За эти несколько минут вокруг собралась уже целая гурьба народа. Но Беркут искал среди прочих лишь одно лицо, искал любимые глаза…
И нашёл.
Делия уже бежала навстречу, легко проскальзывая сквозь толпу праздных зевак.
А Беркут замер, чуть дыша, любуясь издалека её статью и красотой – скользит, едва земли касаясь, лебёдушка его белая.
Долетела, в объятия бросилась, прильнула нежно, обняла крепко, и последние сомнения растаяли… Разве можно не вернуться назад, когда тебятакждут!
18 Честным пирком да за свадебку
Андрей
Андрею всё казалось, что это сон – волшебный, сказочный, невероятный. Сон, в котором сбывались самые заветные желания и мечты.
Порой сердце сжималось от глупого страха – а вдруг он сейчас проснётся в своём зимовье, один в холостяцком логове, затерянном в тайге… Вдруг ему всё это приснилось? И древний саркофаг – странная находка Ширяева, и спящая красавица, и похищение народного достояния, и игры в догонялки по лесу с военными и КГБ, и таинственная лаборатория забытых предков – ариев, и этот удивительный новый мир, в котором он оказался по воле судьбы. И Делия…
Вдруг и любимая Деля – это лишь сладкий сон?
Ведь только в чудесных снах простым деревенским парням достаются такие невесты – настоящие сказочные царевны.
Но она была рядом и не собиралась исчезать. Дивная Снегурочка из детских грёз явилась в его жизнь по-настоящему, осталась рядом, наполнила каждый день чудом, смыслом, любовью…
А сегодня… сегодня она становилась его женой.
Как поверить в такое диво?
Царский терем в последние дни был полон гостей – незнакомых Андрею, степенных и важных. Пусть Белогорье стояло на пороге войны, но свадьба единственной дочери царя не могла остаться незамеченной.
Сам обряд должен был пройти в тесном кругу – только кровная родня жениха и невесты. Собственно, Андрею приглашать вовсе некого, а, значит, будет только немногочисленный род Делии.
А после, вечером, Ратмир повелел накрыть столы и устроить пир, и вот на празднике уже соберутся все гости – дальняя родня, царские советники, ближние люди государя, лучшие ратники Белогорья.
Беркуту не