— Если позволите, — произнёс Альберик, обращаясь к Совету, но глядя на меня, — я хотел бы лично проверить пределы способностей Максима.
Я усмехнулся. Наконец-то появился шанс стереть самодовольную улыбку с лица этого высокомерного существа.
— С удовольствием, — я сделал шаг навстречу.
Адамантис переглянулся с другими членами Совета и кивнул.
— Разрешаем. Правила те же — до первой крови или признания поражения.
Альберик улыбнулся, и в его улыбке было что-то хищное.
— Если бы я узнал раньше, — произнёс он тихо, чтобы слышал только я. — То убил бы тебя до того, как господин Леонид узнал о твоем существовании. Тебя не должно существовать. Ты нарушаешь все законы мироздания своими способностями.
— Тогда у тебя отличная возможность убить меня сейчас и подать все как несчастный случай. Справишься? — я подмигнул мужчине, а тот, казалось, опешил от такой наглости.
Прозвучал гонг, и Альберик атаковал без предупреждения. Но не магией — физически, с молниеносной скоростью, которую не должен был развивать человек.
Я едва успел увернуться, но острие его клинка, появившегося, словно из воздуха, всё же чиркнуло по моему плечу, разорвав рубашку. Кровь не выступила — лишь тонкая царапина.
— Перемести, — я отскочил на безопасное расстояние, оценивая ситуацию.
Альберик был быстрее, сильнее и опытнее любого противника, с которым я сталкивался ранее. Его атаки следовали одна за другой — смесь мастерского владения клинком и тонкой, едва заметной магии. В мире Российской Империи такого уровня магии просто не существовало — это была природная, непроизнесённая сила, текущая сквозь него как вода.
Я сосредоточился на защите, используя пространственную магию для уклонения и создания барьеров. Но Альберик словно предугадывал каждое моё движение.
— Слишком предсказуемо, Максим, — насмешливо произнёс он, легко пробив мою защиту и едва не достав до груди.
Я усилил концентрацию, используя магию не просто для отклонения атаки, а для создания множественных искажений пространства вокруг. Это дезориентировало даже такого опытного бойца, как Альберик, и я получил момент для контратаки.
В очередной раз я прыгнул в пространстве, оказавшись за его спиной, и нанёс удар.
Но Альберик словно ожидал этого. Его тело начало светиться странным голубоватым светом, и мой удар, который должен был сбить его с ног, прошёл сквозь пустоту. Барьер света.
— Это всё, на что ты способен? — спросил он, снова атакуя.
Я едва успевал уворачиваться. Один раз острие его клинка прошло в миллиметре от моего горла. В другой — я почувствовал, как волосы на виске опалило странное синее пламя.
Ситуация становилась критической. Альберик играл со мной, демонстративно показывая своё превосходство. Но хуже всего было то, что это превосходство, действительно, существовало.
Я решил изменить тактику. Вместо того чтобы перемещаться по арене, я начал искажать само пространство вокруг Альберика — создавать петли, ловушки, искривления, которые мешали ему двигаться прямолинейно.
Это сработало лишь частично. Альберик был слишком опытен для моих уловок, чтобы полностью попасться на такой трюк, но его атаки всё же стали менее точными.
Бой продолжался, и я чувствовал, как силы начинают меня покидать. Поддержание такого уровня пространственной магии требовало колоссальных затрат энергии. А Альберик, похоже, только входил во вкус.
В один момент он прорвался сквозь все мои защиты и атаковал напрямую. Несмотря на то, что я не чувствовал жажды убийства, клинок целился прямо мне в сердце. Лишь в последний момент я смог отклониться в сторону. Лезвие вошло глубоко, но Совет либо не заметил, либо сделал вид, что раны нет.
Альберик не растерялся, когда его смертельный удар не оборвал мою жизнь, вместо этого он продолжил атаку. Его свободная рука сжалась в кулак, окутанный тем же голубоватым сиянием, и устремилась к моему лицу.
Инстинкт самосохранения сработал быстрее разума. В голове вспыхнуло истинное слово «Деструкция», которое я использовал лишь в крайнем случае.
— Разрушь.
Клинок Альберика разлетелся на тысячи блестящих осколков. Его броня, скрытая под одеждой, пошла трещинами и осыпалась, как песок. Защитное поле, окружавшее его, распалось, оставив его полностью уязвимым.
Но я не остановился, вновь произнеся слово-активатор, уже прекрасно представляя, что должен сделать мой приказ с реальностью передо мной.
— Разрушь! — прозвучало как приговор.
Альберик покачнулся и упал на одно колено, его лицо исказилось от боли и удивления. Одежда на нём была разорвана, словно он попал под удар невидимого хлыста.
Второе заклинание принял его последний защитный барьер, оставив его абсолютно уязвимым. Я бы мог убить его всего одним словом.
— Достаточно, — внезапно прозвучал громкий голос Леонида. — Поединок окончен.
Я тяжело дышал, осознавая, что только что произошло. Вокруг нас стояла абсолютная тишина. Члены Совета смотрели на меня с целым спектром эмоций: от ужаса до благоговейного трепета.
— Невозможно, — прошептал кто-то из них. — Альберик — один из сильнейших мастеров Вечного Города. Как простой полукровка…
— В нём течёт кровь Леонхарта, — ответил другой голос.
Я выпрямился, игнорируя боль от полученной раны, и обвёл взглядом замерших членов Совета.
— Мне не нужно ваше одобрение, — произнёс я чётко. — Я пришёл сюда за ответами. И я их получу, с вашего согласия или без него.
С этими словами я направился к выходу. Никто не пытался меня остановить. У самой двери меня встретил слуга — один из тех безмолвных автоматонов с металлическими имплантами.
— Господин Максим, — произнёс он механическим голосом. — Позвольте проводить вас в ваши покои. Я как раз закончил подготовку. Изволите получить первую помощь?
Я молча кивнул, слишком уставший для дальнейших разговоров. Адреналин схлынул, и тело начало напоминать о полученных повреждениях. Особенно беспокоила рана на плече.
Следуя за слугой по коридорам Вечного Города, я почувствовал странную пульсацию в груди. Медальон матери, который я носил под одеждой и который всегда был практически невесомым, казалось, нагрелся и вибрировал в такт моему сердцебиению.
Я потрогал его, морщась от боли. Этот медальон я получил ещё в детстве и всегда носил с собой, иногда, действительно, забывая о его существовании. Но сейчас он словно ожил, реагируя на что-то в Вечном Городе. Или, может быть, на использование Истинного Слова Деструкции? Но раньше такого не было.
Размышления прервались, когда мы дошли до просторных апартаментов, предназначенных для меня. Слуга оставил меня одного, и я с облегчением опустился в кресло, ощущая, как усталость накатывает тяжёлыми волнами.
Что ж, первый акт сыгран. Я показал Совету, на что