— Если в ловушку никто не попал, то сейчас сам вылезет, — хриплым голосом сказала Клара и перехватила лопату. Вспомнила, похоже, что рука еще болит.
Я тоже вспомнил про рекомендации Нолана и решил сменить топор на винтовку, но мысли эти запоздали. В глубине воронки забурлил мокрый песок, что-то изнутри его выдавливало неровными шариками. Почти как песочные замки на берегу моря, но ассоциацию я докрутить не успел. Внизу все разлетелось фонтаном песчаных брызг, и на нас бросилась черная извивающаяся туша.
Я успел отсчитать первые два метра блестящей и, наверное, скользкой шкуры. И тут же над краем воронки показалась круглая пасть безглазого червя. Но нас он все равно прекрасно чуял, только не смог сразу определиться с выбором. Разинул беззубую, на первый взгляд, пасть, в которую при желании мы бы вдвоем поместились, и зашипел, выпустив наружу под сотню зубов по всему кругу.
Клара тоже зашипела, а я лишь матюкнулся от резкой боли в ребрах, но ударили мы почти одновременно. Я топором, а Хобс лопатой. У меня удар получился наискосок — легко пробил шкуру, потом выломал несколько зубов, просвистел насквозь и застрял в нижней части челюсти. А Клара, отстав лишь на мгновение, ударила плашмя, но с такой силой, что пасть червя схлопнулась, а черенок переломился.
— А вот теперь валим! — крикнула Клара и первая бросилась к машине.
Монстр дернулся, вырвав у меня из рук топор, и свалился на дно воронки. Закрутился там, продолжая шипеть, но уже как-то шепеляво, а потом развернулся, продемонстрировав, наконец, свой хвост. Неожиданно раскрыл его, продемонстрировав запасную пасть, и снова попер наверх. Уже не так быстро, топор застрявший, видимо, теперь уже в жопе цеплялся за песок.
За спиной раздался нетерпеливый, протяжный автомобильный гудок. А у меня в ушах он почему-то превратился в ворчание шакраса: «Ты с первого раза не понял, да? Покусали его и хватит! Валим!»
Когда слизняк выскочил из воронки, я уже висел на раме. А Клеткаваген, кряхтя и скрипя железом, разворачивался и набирал ход. Уносясь обратно в степь.
— Объедем, я другую дорогу знаю, — сказала Клара. — Странно, конечно, что здесь сердцееды ловушку устроили, до Долины змей еще сорок километров.
— В смысле Долины змей?
— Ну я же говорила, что в бункерах теперь змеи живут, забыл?
— Помню, но я думал, что ты фигурально выразилась. Типа пыль да туман, бурьян да змеи. Типа заброшка обычная, — я втиснулся в кабину прямо на ходу.
— На Аркадии нет такого слова — фигурально. Образно, метафорически тоже — тут такого в словарях нет, — улыбнулась Клара.
— Да понял я уже, когда сердцееда увидел, — я дотянулся до ругера и перезарядил его, — ну давай посмотрим, что там у вас за змеи.
Глава 3
— А ты знала, что жук-бомбардир может выстрелить саморазогревающейся смесью химических веществ, нагрев ее аж до ста градусов? — спросил я Клару, колдовавшую возле небольшого костра.
Ночевать решили прямо в клетке, но пока сидели рядом у костра. Хобс жарила чудо-сосиски, а я попивал чай и изучал наставление.
— Конечно, — фыркнула Хобс. — Это каждый школьник знает. Только в Аркадии температура до трехсот доходит. Но размер-то больше, железы, соответственно, тоже больше всякой хрени выделяют.
— А кто-то себе такое инициировал?
— Там побочек очень много, хотя одного я встречала. — Клара протянула мне обугленный прутик с обжаренной сосиской. Еще бы она не была похожа на недавних сердцеедов… Да пофиг, вкусно же. — Прозвище у него было Кипяток.
— И что с ним случилось?
— Перекипел слегка, — хмыкнула Клара. — Потом его в гетто отправили. А сейчас не знаю. Я слышала, что эти гребанные сектанты в свои ряды активно набирают как раз из гетто. Несут им благую весть о лучшей жизни.
— Не нравятся они тебе? — спросил я, отложив наставления.
В общих чертах, как сделать пару самодельных гранат я понял. Если постараться, то получится что-то типа динамитной шашки, ну или скорее петарды. Нужно только фитиль придумать, из чего сделать, и корпус подобрать. Я сначала подумал на пивные банки, но перечитав рецепт, понял, что по размеру у меня пока скорее петарды получатся.
— Мне мало кто нравится, — честно сказала Клара. — И, кстати, ты тоже сначала не понравился. Подозрительный какой-то. Откуда здесь взялся непонятно, что ищешь тоже.
— Справедливости ищу и лучшей жизни, — пожал плечами я.
— Фе, так здесь девять из десяти сказать могут, — улыбнулась Хобс. — Наверное, как раз кроме фанатиков. Встречалась я уже с ними, когда они только-только появились. Хотели, чтобы я им помогла артефакт один найти, — Хобс замолчала что-то вспоминая, открыла банку пива и только потом продолжила. — В общем, плохо та встреча закончилась. Не хочу повторять. Пастор мне тоже не нравится, но община хотя бы мне не мешает своими делами заниматься.
Я подождал продолжения рассказа. И про артефакт было интересно, и про самих фанатиков, но Клара неожиданно сменила тему. Точнее, вернула прежнюю.
— А если серьезно? Что ищешь? — она протянула мне банку пива, но я отказался, не хотел расслаблять ни себя, ни шакраса.
— Врача ищу, который мне геном инициировал.
Ответил я, решив, с одной стороны, особо не темнить, но с другой — обойтись без деталей. Пара стычек с монстрами еще не делали нас лучшими друзьями. Я ее знал меньше недели. У нее явно свои цели есть, а еще и какие-то таинственные спонсоры. Не могу сказать, что не доверял ей, но лучше ее не втягивать. Если меня ищет UNPA, то, как говорится, чем меньше знаешь, тем лучше спишь.
— И этот врач, так скажем, кое-что неправильно сделал, надо с ним скорректировать дальнейший курс, — продолжил я.
— Знаешь, где он?
— По последней информации с фанатиками, в гостях у некого Борея. Знаешь его?
Клара замерла, по ее лицу пробежала тень, но она быстро справилась с собой и кивнула.
— Виделись. Та еще мразь. Увидишь его, лучше сразу стреляй.
— Расскажешь?
— Нет, — Хобс помотала головой. — Но сюда я поперлась, чтобы подготовиться. Во-первых, у меня закончились деньги. И я рассчитываю, что мы с тобой неплохо заработаем, продав Патрику