– Вчерашний труп. Бытовуха, скорее всего. Кто-то зарезал молодую девицу в собственной квартире.
Я приблизилась и посмотрела на фото, лежащие перед Виктором.
– Крови мало, – заметила я.
– Да, лишили жизни одним ударом клинка. Случайно, скорее всего.
– Либо били точно в цель, – предположила я.
– Нафантазируешь тут сейчас, – хмыкнул Субботкин.
– Ты, похоже, занимаешься тем же самым.
– Это почему?
– Сидишь целый день над этими бумагами, размышляешь над чем-то.
– Ты права. Надо действовать! – Виктор вдруг резво сорвался с места и схватил со спинки стула пиджак. – Поедешь со мной?
– Куда? – не поняла я.
– Тут рядом совсем, можно было бы и пешком прогуляться, если б не было так скользко. Осмотрим место происшествия.
– Судя по всему, это уже сделали. – Я подняла со стола одну из распечатанных фотографий.
Девушка лежала на кафельном полу кухни, подол халата с кружевными рукавами был задран, обнажая стройные ноги.
– После твоей вчерашней находки на Глинки у меня большие сомнения в том, что сделали это тщательно.
– Часто завышенные ожидания превращаются в горькое разочарование.
– Поясни.
– Я не волшебница, – пожала я плечами и виновато улыбнулась.
– Ты профессионал, – спокойно ответил Субботкин, и мы покинули кабинет.
Квартира девушки действительно располагалась совсем рядом. Предполагаю, что пешком мы добрались бы даже быстрее, чем на авто. Субботкин любезно предложил мне свое крепкое плечо, я взяла его под руку, и мы засеменили к подъезду по заледенелому двору.
В прихожей было чисто и прохладно. Я увидела, что окно в кухне открыто на проветривание. Тело вывезли, должно быть, еще вчера. Сейчас жилище выглядело так, будто хозяйка просто ненадолго отлучилась. Картину портила только засохшая бурая лужица на кафельном полу.
Я присела и принялась внимательно ее разглядывать. Крови было не так много, вряд ли убийца попал в артерию.
– Куда пришелся удар?
– В сердце.
– И ты всерьез полагаешь, что ее не думали убивать, а просто неудачно ранили? – Я уставилась на Виктора.
Тот лишь молча пожал плечами и выдвинул из-под стола модный табурет с пластиковым прозрачным сидением. На него он в то же мгновение и опустился.
– Ты, как я погляжу, работать не собираешься?
– А я тут все видел еще вчера, – виновато ответил он.
– И, похоже, не впечатлился, – хмыкнула я.
– Говорю же, бытовуха.
– А прибрался кто?
– Неужели думаешь, кто-то из наших? – спросил Виктор.
– Нет, но считаю, что после бытовой ссоры здесь не было бы образцового порядка.
– Вероятно, убийца подчистил следы.
– Значит, располагал достаточным количеством времени, – рассудила я. – Орудие где?
– Его он забрал с собой. По крайней мере, ничего похожего мы в квартире не нашли.
– Экспертиза была? Чем он нанес удар?
– Нож, но не кухонный. Лезвие толстое, прямое, клинообразное.
– Бытовуха, говоришь? – На этот раз я не сдержалась и рассмеялась в голос. – У тебя клинков дома много?
– Пока ни одного.
– Ну значит, пасть жертвой бытовых разборок тебе не грозит.
– Я неконфликтный, – развел руками Субботкин.
Оставив Виктора в кухне, я отправилась изучать жилище девушки. Здесь было две комнаты: гостиная и спальня. Начала я с гостиной. На комоде рядом с ноутбуком стояла фотография в серебристой раме: блондинка с букетом ромашек сидела посреди поля и счастливо улыбалась в камеру.
– Как ее звали? – крикнула я.
– Алиса, – услышала я голос Субботкина из кухни. – Воронцова Алиса Владимировна.
– Красивая, – ответила я.
Я открывала ящики комода, исследовала содержимое отсека для хранения постельного белья в раскладном диване и даже заглянула за картины, которых в гостиной было целых три. Деревенские пейзажи: все раскрашены по номерам. Художественной ценности они, разумеется, не несли, но выглядели вполне симпатично. Я тоже как-то купила такой набор, но особой усидчивостью я не отличалась, а потому закончить натюрморт с виноградом так и не смогла.
Субботкин, должно быть, заскучав в кухне, появился в дверном проеме. Он стоял, опершись о косяк, и наблюдал за мной с печалью во взоре.
– Как успехи?
– Ты торопишься? – уточнила я.
– Просто интересуюсь.
– Иди морозилку проверь, – предложила я.
– Думаешь, все молодые девицы что-то прячут в своих холодильниках?
– Думаю, что ее никто не проверял. Только и всего.
Виктор хмыкнул и после некоторых колебаний все-таки удалился. Вскоре я услышала, как с характерным звуком открылась дверца в кухне, и Субботкин зашуршал пакетами. Я улыбнулась и направилась в спальню.
Надо сказать, что девушка явно питала слабость к разного рода мелким безделушкам. Что в гостиной, что здесь сплошь стояли ароматические свечи, фигурки разных зверей, небольшие картинки в фоторамках, вазочки и шкатулки.
Подоконник Алиса приспособила под нечто вроде туалетного столика. К нему был приставлен бежевый пуф, а на белой пластиковой поверхности возле окна разложены кисти и разнообразная косметика. Тут же стояла красивая подставка для украшений в форме изящной кошечки, задравшей хвост. На ней висело кольцо, а вот в самом блюдце-основании пылилась всякая ерунда вроде пуговиц, булавок и монет.
– Ела одни полуфабрикаты, – разочарованно отчитался Субботкин, входя в спальню.
– Видишь, как много может холодильник рассказать о человеке.
– В мой лучше не заглядывать, когда жена в отъезде, – хохотнул он. – Кстати, помидоры попробовала?
– Ага, съела сегодня на завтрак.
– Яйца, что ли, закончились? – удивился Виктор. – Я же десяток купил.
– Говорю же, кулинарные пристрастия приоткрывают завесы к тайнам.
– И что же говорит о девушке ее желание есть маринованные помидоры на завтрак?
– Это говорит о том, что она прислушивается к рекомендациям товарищей, – подмигнула я и направилась к выходу. – Следуй за белым кроликом!
– Что? – растерялся Субботкин.
– «Алису в Стране чудес» читал?
– В детстве.
– Следуй за тайными знаками!
– Ты их нашла?
– Наверняка, но еще не распознала.
Виктор решил подвезти меня до квартиры своей бабушки, справедливо рассудив, что мой рабочий день подошел к концу. По дороге я призналась в том, что добралась вчера до семейного фотоархива.
– Бабуля твоя много колесила по просторам родины.
– Говорю же, профессор, уважаемый человек. Знаешь, как с ней интересно было? В детстве слушал ее с открытым ртом! Да и взрослым с не меньшим интересом. Рот разве что научился прикрывать.
– А дед? – решилась я задать вопрос.
– Его я не знал. Сбежал сразу после рождения моей мамы.
Я молчала, не зная, стоит ли развивать эту тему. Субботкин предпочел не вдаваться в подробности, добавил только:
– Больше бабуля замуж так и не вышла, хотя мужики увивались за ней чуть ли не до самой смерти.
Меня это нисколько не удивило: привлекательная женщина, успешная в профессии, интересный собеседник. Такая способна очаровать кого угодно. Я снова пожалела, что не успела познакомиться с Глафирой Дмитриевной. Тем более что теперь у меня был вопрос, который