- И теперь вы хотите, – нарушает молчание мужчина, – чтобы мы просто ждали три месяца, пока он, прости хранилище, заказ отправит через свою кустарную сеть, потом ещё неделю будет под лупой его паять на коленке… И всё? Так мы и работаем теперь?
- А какой у вас выбор? – невозмутимо спрашивает она, вставая. – Он не задаёт вопросов. Не пишет отчётов. Не стучит по базам. И он уже починил вещи, которые не могли починить даже наши специалисты. Только у него это не выглядит как магия или гениальность. Он просто делает.
Она делает паузу, потом, чуть наклонившись к столику с кофе, добавляет:
- И, кстати. Он не спрашивал, откуда модуль. Даже не удивился. Значит, не запомнил. Или не придал значения.
- Повезло, – хмурится мужчина. – Пока.
- Или вам просто попался человек, которому действительно всё равно. Пока ему платят – он работает. Всё.
А где-то в мастерской, за несколько кварталов, Костас Треш чинит старинные часы, не подозревая, что этот его спокойный день в будущем может обернуться чем-то совсем другим и не факт, что ему понравится, а пока он закончил работу сложил инструменты и вышел из мастерской. Замок на двери проверил дважды – привычка. В кармане – пакетик с чаем, в другой – мини-ком с пропущенными уведомлениями, на которые отвечать всё равно не собираюсь.
Дом – в пятнадцати минутах ходьбы, если не петлять. Автобус ходит, но шумный, душный, да и на улице вечер тёплый, пыльный, как и всегда в этом районе. Так что пошёл пешком. Булыжники под ногами, пахнет сандалом и жареным мясом из уличной забегаловки, у которой уже лет десять нет санитарного допуска, но зато очереди – стабильно до угла.
Идти по улице, надо сказать, небезопасно. Не в том смысле, что прямо сейчас кто-то с арбалетом выскочит – хотя и это случается. Тут дело в людях. Или не совсем в людях. У каждого второго – какой-нибудь дар, и у каждого третьего – дурь в голове, что с этим даром он теперь центр Вселенной. А если ещё и амулет подзаряженный найдёт – жди беды.
Переулок слева – обхожу. Там у стены кто-то светится синим, держит ладони над висящим в воздухе кубом – пусть занимается. Стараюсь не цепляться взглядом, скорость не сбавляю. Тут это правило выживания: не показывай интереса, не вступай в разговор, не играй в героя. Да и не являюсь им ни разу.
За углом – пара подростков, летящих над тротуаром на каких-то досках. Кричат, смеются, одна искра пролетает в паре сантиметров от меня – но даже не оборачиваюсь. Их уже в следующую секунду нет. Их дело.
Моё – дойти до дома, заварить чай, достать книгу, которую начал на прошлой неделе. Старая, бумажная, пахнет пылью и клеем. Там никто не летает и не взрывается. Там герои чинят, а не ломают.
Прохожу через арку с облезшей вывеской. Здесь уже немного тише, и запах гари сменяется запахом прелых листьев. В этом районе реже творят глупости. Хотя…
Справа – мельком – замечаю тень. Мужчина, высокий, худой, движется неестественно плавно. Серое пальто, капюшон, лицо не видно. На секунду наш взгляд пересекается. И снова напоминаю себе: ни во что не лезу. Никогда. Не герой. Просто мастер. Золотые руки – и всё. Шагаю дальше. Дом через два квартала.
Прохожу мимо забегаловки… и торможу.
Пахнет жареным рисом, кунжутом и мясом. Воздух густой, маслянистый – как всегда. Особо не тянет, но перспектива стоять у плиты дома не вдохновляет. В голове уже свербит: заварю мятный чай, откинусь в кресле… а до этого надо бы поесть. Готовить – точно не сегодня.
Разворачиваюсь, захожу внутрь.
Забегаловка знакомая, как старая куртка: всё на месте – пластик на столах, облупившиеся стены, воняющий старыми специями кондиционер, гудящий как дрон с похмелья. За стойкой – всё та же тётка, Варра, с руками в перчатках и лицом, которому всё надоело лет пятнадцать назад.
- Как обычно? – бурчит, даже не посмотрев.
- Только без острого, – киваю.
- Минут пять.
Сажусь у окна. Пластиковый стул как будто ниже стал – или сам подрос. На автомате вытаскиваю мини-ком, гляжу на уведомления, зеваю и гашу экран. За стеклом – улица, шум, беготня, мигающие вывески. Ничего нового. Всё знакомо до последнего пятна на тротуаре.
И тут взгляд цепляется за уголок помещения. Стеллаж у стены. Тот самый, что под вывеской "Возьми – Прочти – Верни". Обменный. Обычно – полный дешёвого ширпотреба, фантастики без фантазии и любовных романов с одинаковыми обложками. Никогда не подходил.
Но сегодня – не знаю, почему – встал, подошёл.
Книги, как книги. Потёртые, обложки выцвели. Одна "Техноарена: Возмездие рейдера", другая "Алхимия чувств" с полуобнажённым красавцем на обложке… всё, как всегда.
И вдруг – вижу её.
Нижняя полка, сдавлена тонкими брошюрками, как будто случайно затесалась в этой серости. Огромный фолиант. Потрёпанный переплёт, тёмная кожа, без названия. Корешок треснувший, края страниц темнее, чем весь остальной стеллаж. На фоне остального хлама – как антиквариат в магазине китайских игрушек.
Наклоняюсь, вытаскиваю.
Тяжёлый. Настоящий. Не подделка под старину. Обложка мягкая от времени, пахнет пылью и кожей. Открываю – страницы пожелтели, шрифт плотный, старый, но разборчивый. Странные схемы между текстом – то ли чертежи, то ли диаграммы. Не магия, не техника – нечто другое.
Пальцы перебирают страницы сами собой.
В голове – пусто. Просто интересно. Чёрт с ним, с ужином, всё равно подождать надо. Сажусь обратно, ставлю книгу на колени и начинаю читать.
И на минуту забываю, где я.
На одной из страниц – иллюстрация. Чёткая, прорисованная до мелочей. На меня смотрит крайне красивая девушка в одежде горничной. Не вульгарной – скорее классической, с кружевным передником, аккуратной причёской и огромными глазами. Реалистичная. Слишком. Как будто она не нарисована, а сфотографирована, хотя бумага явно старинная, а краски – выцветшие.
Моргнул. Девушка… подмигнула.
- Да ну на!
От неожиданности откинулся на спинку, как будто меня ударили током, и резко захлопнул книгу. Сердце ухнуло в пятки. Тепло обложки, словно живая. Края страниц звякнули в пальцах. Ладони чуть дрожат.
Оглядываюсь. Всё спокойно. Варра что-то помешивает в кастрюле. Те же охранники болтают у своего стола. Вентилятор гудит. За окном кто-то спорит с продавцом на углу. Весь мир – как