— Константин Платонович, я возражаю!
— Оставьте, Семён Иванович.
— Вы князь, а не опричник, и не имеете права рисковать собой. На вас Алеутское княжество, и вы обязаны думать о нём в первую очередь. Если требуется, я сам готов поехать в Тихуану и…
— Семён Иванович, ты думаешь, я не понимаю этого? Успокойся, никаких сражений и прочего мальчишества. Я собираюсь только провести переговоры, не больше. Увы, но никто, кроме меня, этого сделать не сможет — маркиз вряд ли послушает тебя или Дмитрия Ивановича.
Камбов ещё поворчал, но успокоился и больше не возражал.
— Твоя задача, Семён Иванович, обеспечить проход Дмитрия Ивановича в Тихуану и обратно. У тебя же есть там люди?
— Есть. Можете вычеркнуть второй пункт — они предоставят убежище в городе и прикроют в случае нужды.
— Вот и отлично! Дмитрий Иванович, тогда проверь весь маршрут и возвращайся. А я пока приготовлю некоторые аргументы для переговоров.
Глава 11
Жадность и фальшивка
Разговор со вторым пленником я совместил с обедом. Как раз требовалось создать доверительную атмосферу, чтобы у него появился нужный настрой.
Молодой гранд Леон де Круа с момента попадания в плен пребывал в угнетённом состоянии духа. Его щегольской наряд превратился в обгорелые лохмотья, совершенно ни на что не годные. Мои опричники, сочувствуя и хихикая одновременно, собрали пленному одежду из собственных запасов. Не совсем по размеру, не сходное по стилю и цвету, но чистое и целое. В результате гранд стал похож на мещанина, отчего окончательно впал в уныние.
Когда Киж привёл его ко мне на крышу, лицо у гранда было такое, будто его неделю кормили одними лимонами. А Талант мерцал словно у тяжелобольного человека.
— Пейте, — я налил ему бокал красного. — Вам не помешает немного взбодриться.
— Благодарю, — буркнул гранд, взял бокал и залпом осушил его.
— Прошу вас, угощайтесь, — я обвёл рукой стол. — Это не блюда с королевского стола, но, надеюсь, вам понравится.
Испанец не заставил себя упрашивать и взялся за нож и вилку.
— Де Круа, — я произнёс его фамилию, пробуя на вкус, и спросил по-французски: — Ваши родовые земли недалеко от Лиля, верно?
— Да, ваша светлость, — он выпрямил спину. — Но ещё ребёнком я попал ко двору Карла Третьего и служу только ему. По духу я испанец, а не француз.
— Карл должен быть счастлив иметь такого верного подданного.
Гранд гордо вскинул голову, и я едва сдержал улыбку. Диагноз ясен — амбициозный мальчишка, недовольный своим положением и падкий даже на крохотную лесть. Что же, такой-то и нужен для моей цели.
— Ещё вина?
Он кивнул и подставил бокал, а я наполнил его, как полагается радушному хозяину.
— Сожалею, что плен доставил вам неудобство. Право, не ожидал, что столкнусь с дворянином и грандом в этой глуши.
Де Круа скорбно вздохнул, выражая полное согласие.
— На днях я отправлюсь в Ангельскогорск, и вы вместе со мной, естественно. Там к вашим услугам будет отличный портной и соответствующее жилище.
Судя по унылому выражению лица, гранд не горел желанием никуда ехать.
— Ваша светлость, мне досадно утруждать вас своим присутствием.
— Что вы! Мне доставит искреннее удовольствие ваше общество. Когда ещё я смогу пообщаться с могущественным Талантом в этой глуши?
— Сударь де Суньига…
— Он всего лишь идальго. А вы настоящий гранд! Один из сильнейших магов, которые мне встречались. Как я могу упустить такой случай?
Испанец аж расцвёл от моих слов, купившись на откровенно грубую лесть.
— Ах, что вы, ваша светлость! Я не так силён, как вам кажется. Но не буду скрывать: род де Круа славится своей мощью и умениями. У нас, скажу по секрету, есть особые родовые техники, ничуть не уступающие королевским. Меня, как самого одарённого в семье, им обучали с самого детства. Можете представить? Уже лет в семь я…
Разливаясь соловьём, он хвастался со страшным воодушевлением. Такие судари мне не раз встречались: в жизни успехи у них посредственные, а в душе горит неудовлетворённое эго. Вот и готовы они перед любым слушателем возвеличивать себя до небес. Такому хвастуну стоит только немного подпеть — и можно делать с ним что хочешь. Не люблю подобные манипуляции, но сейчас придётся дурить ему голову.
Он говорил и говорил, а я кивал и поддакивал в нужных местах. А что, мне несложно, если человеку приятно. Пусть себе болтает, пока я не подсёк крючок и не вытащил его за жабры.
— Не понимаю, — как бы случайно я вклинился в его монолог, — почему губернатор поставил командующим не вас, а маркиза.
— Вот! — де Круа чуть не подпрыгнул. — Даже вы, посторонний человек, сразу увидели эту несуразность! Как вообще можно было доверить руководство ему? Вы бы видели, чем он занимается — днями спит, а ночами пьёт и играет в карты! Мне пришлось взять на себя все важные дела вместо него. А он даже не стал изучать бумаги, что я приготовил. Он просто швырнул их на пол и заявил, что не хочет сейчас читать. Представляете⁈ К тому же он ниже меня по рождению, а титул и вовсе может не получить.
Переключившись, де Круа прекратил хвастаться и начал топить своего начальника. Вытаскивая его грязное бельё, нюансы биографии и родословной. Дай ему волю, он докопался бы до недоеденной маркизом в детстве каши. Но я прервал его словоизвержение, сочувственно похлопав по руке.
— Ах, дорогой мой! Поверьте, я вам искренне сочувствую. И просто обязан как дворянин и человек чести помочь вам занять полагающееся место.
— Князь! Но мы же с вами воюем! Я не могу, как бы не хотел этого, принять помощь из ваших благородных рук.
— Какие глупости! — пришлось всплеснуть руками для большего эффекта. — Вы что, поверили, что эта война настоящая?
— Но губернатор…
— Не может её объявить, — я покровительственно улыбнулся. — Войну против Российской Империи может начать только Карл Третий, король Испании.
— А… — На лице де Круа появилось глупое непонимающее выражение. — Но король не объявлял…
— Вот именно, мой дорогой, вот именно. В погоне за властью губернатор увлёкся, посчитал себя великим полководцем и заигрался. А заодно втянул и вас в эту авантюру.
— Как же, ведь я сам