— Спрашивай.
— Знаю, что ты, вероятно, откажешься, но всё же, может, заглянешь к нам сегодня на шашлыки? — Ден поднял взгляд к небу и глубоко вдохнул. — Пивом угостим, Григорьева из дома на перекрёстке позовём и Артура, директора строительной компании с соседней улицы. Посиди с нами по-соседски — ты ведь никуда не выбираешься, только дома затворником живёшь. Погода-то какая — благодать! Самое время для хорошей компании.
— Благодарю, но я не приду, — я отрицательно качнул головой.
— Серёг, прости, конечно, не моё это дело, но на тебя больно смотреть, — лицо соседа приобрело серьёзное выражение. — Семнадцать лет уже минуло, а жизнь продолжается. Может, хватит уже заточать себя в четырёх стенах?
— Ден, давай не будем начинать этот разговор, иначе снова поссоримся, — я направился к своей машине.
— Как знаешь, но постой! — крикнул он мне вслед. — Я чуть не забыл сообщить — Макар Павлович из восемьдесят четвёртого дома скоро открывает спортивный комплекс, и туда требуется тренер по боксу. Не хочешь попробовать? У тебя есть авторитет, твоё имя всем известно.
— Я уже говорил, что никогда не вернусь к работе.
— А на что жить будешь, Серёга? — в голосе Дена звучало искреннее беспокойство. — До пенсии тебе ещё дотянуть надо, зарплаты давно нет, а значит, и сбережения скоро иссякнут.
— Продам что-нибудь из мебели — её у меня достаточно, или украшения, — развёл я руками. — В крайнем случае, машину реализую. Как-нибудь справлюсь, — и, не сказав больше ни слова, я сел в машину и покинул посёлок.
Денис так и остался стоять на лужайке перед домом в своей широкополой шляпе, провожая меня взглядом, словно прощался с умирающим. Не стану отрицать, Ден — порядочный человек. Мы дружили семьями, когда я только начинал свою карьеру и приобрёл здесь участок с женой. Понимаю, что он искренне желает помочь, но мне ничего не нужно.
В город вело несколько дорог, но я будто по наитию всегда выбирал ту, где виднелся загородный парк с протекающей сквозь него рекой и фонтаном. Мы с Ларисой часто гуляли там, когда она была беременна, а потом и с коляской, когда родилась Алёнка. Могли подолгу сидеть на лавочке, наслаждаться мороженым и кормить уток сыром.
А в последние годы я лишь приходил туда по вечерам, садился на лавочку и, напившись до беспамятства, засыпал. Пару раз меня доставляла домой полиция, но даже штрафов не выписывала. По сути, я не совершал ничего предосудительного — просто спал пьяным на улице. Полицейские знали меня по нашумевшим боям и о том, что я потерял жену с дочерью, потому относились с пониманием. А может, мне просто везло на хороших стражей порядка.
До города я добрался быстро, утолил жажду минеральной водой и, взяв тележку, направился в супермаркет. Готовил я скверно, поэтому брал в основном полуфабрикаты, алкоголь и сигареты. Загрузив покупки в багажник, я уже собирался отправиться обратно, когда вспомнил о необходимости заехать в хозяйственный магазин — дома почти закончились чистящие средства.
Проехав пару кварталов, я остановился. Едва успел припарковаться, как заметил густой дым, валивший из окон пятиэтажки неподалёку. Пожарных ещё не было, лишь толпа растерянных людей собралась внизу, сжимая в руках телефоны. С верхних этажей доносились отчаянные крики перепуганных жителей.
Я бросился туда со всех ног. Из подъезда выбегали задыхающиеся семьи с детьми. Помедлив лишь мгновение, я ринулся прямо в дымящийся подъезд.
— Куда ты? Там опасно!
— Дождись пожарных! — кричали мне вслед.
Но мне нечего было терять. Я видел, что не все успели покинуть свои квартиры. Обвязав лицо рубашкой, я устремился вверх по ступеням на звуки криков. Чем выше поднимался, тем жарче становилось, глаза нестерпимо слезились. Добравшись до пожарного щита, я разбил стекло и выхватил топор.
Остановился возле двери, откуда доносились отчаянные крики. Постучал и дёрнул ручку.
— Дверь закрыта на второй замок! У нас нет ключа! — услышал я паническое восклицание изнутри.
— Отойдите! — крикнул я и принялся взламывать замок. Пусть я больше не боксёр-тяжеловес, но сила во мне осталась прежней, и тело сохранило былую крепость.
После нескольких мощных ударов дверь распахнулась, и оттуда выбежали две девочки — подросток и совсем маленькая.
— Прикройте носы и рты! Бегите вниз по лестнице! — прокричал я им.
— Дядя, — прохрипела старшая, — над нами живёт бабушка с деменцией. Она одна, её редко навещает дочь.
— Понял. Бегите! — указал я на лестницу.
А сам устремился выше, туда, где уже полыхал огонь и стоял такой дым, что слёзы застилали глаза. Пришлось ползти по полу к нужной квартире, где дыма было меньше. Сознание мутилось. Неужели я скоро увижусь с дочкой и женой? Господи, как я по ним истосковался… На миг захотелось сдаться. Но нужно было спасти старушку. Собрав последние силы, я начал стучать в дверь, откуда доносились невнятные крики.
Едва держась на ногах, принялся взламывать дверь. Лёгкие горели нестерпимо. Казалось, я вдыхал один пепел без капли воздуха. Звук очередного удара вернул меня в чувство. Упав на пол, я заполз внутрь. Нашёл дезориентированную старушку, разорвал свою одежду, наспех смочил водой и обмотал ей рот, затем себе.
— Помогите! — кричала она в бреду, пытаясь вырваться. Вероятно, приняла меня за грабителя.
— Бабушка, успокойтесь, в доме пожар. Я должен вас вывести, — говорил я, задыхаясь от кашля.
Только силой мне удалось вытолкать её в подъезд. Хотел взять на руки, но она в страхе сама побежала вниз по ступеням. А потолок тем временем затрещал и обрушился. Я лишь машинально успел прикрыться рукой и погрузился во тьму… Где-то вдали услышал тонкий голосок… Голосок моей дочки: «Папочка, ты где?»
— Алёнка, папка рядом. Папка рядом… — прошептал я и отключился.
* * *
— Тащите его скорее на берег! — прорезал воздух властный голос рядом со мной.
— Я ведь предупреждал Сеньку, что купальный сезон завершился, вода ледяная, — отозвался другой, с нотками досады. — Вот и схватили его судороги!
Меня вытащили из воды на берег, крепко держа под руки. Сознание плыло, не позволяя осмыслить происходящее. Внезапно чья-то сильная рука перекинула меня через колено, животом вниз, и из лёгких хлынула вода. Я закашлялся, мучительно отхаркивая речную жидкость, затем, встав на четвереньки, обвёл мутным взглядом окружение. Рядом сидели трое юношей, каждому не больше