— Поговорить хочу. Выбора у тебя нет.
— Как и настроения. Давай в следующий раз и…
Договорить она не успела. Сделав шаг вперед, я схватила бывшую соседку за футболку и, замахнувшись, отвесила ей пощечину. Суми растерялась, раскрыв глаза в ужасе. Щека тут же покраснела.
— Сказала же, выбора у тебя нет, — произнесла, продолжая удерживать ее.
— Б-больно! — цыкнула Суми, зажмурившись на мгновение.
— Мне тоже, — наконец отпустив бедняжку, добавила: — повторю еще раз. Мы поговорим. Либо мирно, либо я тебе снова врежу.
— Дай мне пару минут одеться.
— Конечно, — оттолкнув ее, зашла в квартиру и самолично закрыла дверь.
Сумико поняла, что выгнать меня уже не сможет, а потому смирилась. Ушла в другую комнату, чтобы принарядиться. Проводив ее взглядом, глянула на довольного домашнего питомца. Милый песик, пусть и бесполезный. В такой ситуации от него требовалось защитить хозяйку. Но, увы, воспитание не то.
Суми вернулась через пару минут. Напялила джинсы и остановилась в метре от меня.
— Идем, — ее тон изменился.
— Да.
Мы вышли в общий коридор и, когда рыжая дамочка закрыла дверь, спустились на лифте в самый низ. Выйдя на улицу, я вдохнула полной грудью, стараясь унять душевную неприязнь. Никак не могу успокоиться.
Сев на скамейку у подъезда, взглянула на «подружку». Сумико расположилась рядом.
— Что ты хочешь…
— Ты была у нас дома, — перебила ее, продолжая глядеть на медленно плывущее облако.
— Заходила на пару минут.
— Давай не будем страдать ерундой. Твои духи и след от помады. Я знаю, что ты специально их оставила.
— Не понимаю, о чем речь.
— Зачем? Хотела, чтобы мы с Хару поругались? Думала, если расстанемся, он сразу побежит к тебе?
Видимо поняв, что я не отступлю, Суми наконец сняла свою маску.
— Думала? — усмехнулась она. — Я знала, что так будет. Только никак не пойму, почему пришла ты, а не он.
— Опыт помог. Признаться, я и правда чуть все не испортила. Подумала, что Хару изменил мне. Но… скажи Суми, зачем ты все это делаешь? Он ведь тебе не нужен.
— Ошибаешься.
— Да что ты, — хмыкнула, переведя на нее взгляд. — Когда я только переехала, и ты пришла познакомиться, я думала, что мне досталась классная соседка. Веселая, пусть и скромная. А еще жизнерадостная и вечно позитивная. Но затем… помнишь, кто жил в квартире Хару до него?
— Нет.
— Помнишь. Кацураги, по-моему, его звали. Типичный студент. Чем-то даже Харуто напоминает. Мы с ним быстро поладили, а затем появилась ты. Я не сразу поняла, почему он перестал сначала здороваться со мной, а после и избегать начал. То и дело крутился у твоей квартиры, словно щенок, у которого забрали любимую косточку.
— Что ты…
— Не знаю, как ты повлияла на него, но, когда Кацураги съезжал, он больше не улыбался, как прежде. Выглядел так, словно от него отвернулся весь мир. Знаешь, что самое забавное? Примерно год назад он пришел ко мне в бар. Такой, каким я его помню. Улыбчивый, молодой, наивный. Он рассказал мне, что произошло. Рассказал, как ты подпустила его к себе, а после, когда сломала, выкинула, словно ненужную игрушку.
— Мы с Кацураги и правда сблизились. Он мне понравился, но стал слишком нагло себя вести.
— Нагло? — усмехнулась, покачав головой. — Ты сама-то в это веришь? Ну ладно, речь не о нем. Харуто стал для меня кем-то особенным. Заменил собой всю пустоту в сердце. Поэтому я искренне боюсь его потерять. Я считала тебя своей соперницей. Боялась, что ты добьешься своего. Хару не дурак, и на поводу бы не пошел. Но и ты играешь нечестно.
— Давай к делу, — цыкнула она, опустив взгляд.
— Признаюсь, ты меня пугала, Суми. Девушка, способная пойти на все, чтобы завладеть тем, чем хочется. Но это в прошлом. Знаешь, что я думаю сейчас? Ты одинока. Настолько, что даже тошно становится.
— Прикуси язык, Мари.
— Ты никогда не испытывала настоящего счастья. Ходишь на фотосессии, хоть и ненавидишь это. Сама мне рассказывала, когда напилась. Любишь своего пса, а ведь завела его только для того, чтобы поглумиться над бедным пареньком, в честь которого его и назвала. Ярко одеваешься, чтобы тебя заметили. Пытаешься выделяться из толпы. А ведь на деле любишь темные тона одежды. И все потому, что боишься остаться в тени.
— Замолчи! — вскочив с места, Суми встала напротив меня, сжав пальцы в кулаки. — Да что ты понимаешь!
— У тебя никого нет. И никогда не было.
— А вот и нет!
— Мне жаль тебя, — подняв на девушку взгляд, улыбнулась. — Искренне жаль.
— Заткнись! — появились первые слезинки. Одна из них скатилась по щеке к дрожащим губам. — Ты… ты не знаешь меня!
— Знаю. С первой нашей встречи я видела в твоих глазах это одиночество. Когда мы с Кацураги подружились, тебе стало завидно. Ты быстренько обработала его и выбросила. И все на зло мне. А затем появился Хару. Он ведь не нужен тебе. Ты просто хочешь, чтобы другие страдали так же, как страдаешь ты.
— Нет. Я… я влюбилась в него и…
— Влюбилась? Когда Хару переехал, ты не обращала на него внимания. Начала действовать только после того, как узнала, что мы поладили. Выяснила, в каких мы отношениях и, выждав момент, сделала свой ход. Но, к сожалению, твой план провалился. Мы начали встречаться. Скажи, что ты сейчас чувствуешь? Тебя бросили? Или, точнее, снова оставили в стороне? — поднявшись, тыкнула Суми пальцев в грудь. — Ты любишь забирать то, что тебе не принадлежит. Повторюсь, мне жаль тебя. Ты обыкновенная пустышка.
Оскалившись, Суми замахнулась и ударила меня. Отвесила пощечину. Слезы потекли одна за другой.
— Дура! Меня всегда бесило, что люди тянутся к тебе и к таким, как ты, а меня не замечают. Да ты же простая барменша. Какого хрена!
Улыбнувшись, снова взглянула на нее.
— Ты никогда не показываешь людям, какая есть на самом деле. И все потому, что саму себя ненавидишь. Никому не нужна самовлюбленная эгоистка. Знаешь, что самое смешное. Ты так старалась, но все равно проиграла. А сейчас, когда тебя прижали к стенке, готова разреветься. Только вот, жалеть никто не станет.
— Мне… мне никто