Московит рассказал, что с годами его положение покачнулось. Возраст уже не позволяет ему, как прежде, поражать дикарей ритуальным верчением[8]. А накануне у него украли «святой» гвоздь, что заставило его всерьез опасаться за свою жизнь. Он подозревает, что это сделал один из его многочисленных сыновей от местных женщин, по имени Туй, который в последнее время настойчиво просил подарить ему этот священный предмет».
Роману Азарьину не суждено было вернуться на родину. В дальнейшем плавании экипаж «Гипериона» поразила цинга. «Оставшаяся у нас провизия, – пишет отец Кинг, – так испортилась, и от нее так несло запахом падали, что самым тяжким в нашем печальном существовании был час, когда колокол приглашал к столу. Проклятая цинга унесла на тот свет почти половину команды, в том числе и подобранного нами московита».
Примечания
1
Название, принятое в 1701—1775 годах. До этого она называлась Эллино-греческой академией, а затем была переименована в Славяно-греко-латинскую академию.
2
Загородные дворы, располагавшиеся на земле, которая принадлежала князьям Черкасским.
3
Лк. 22:44.
4
Певчий монах, поющий на клиросе (просторечное «крылос») – месте, где во время богослужения располагается церковный хор.
5
Орган политического сыска, учрежденный в 1686 году в подмосковном селе Преображенском. Преображенский приказ находился в непосредственном ведении Петра I и управлялся князем Ф. Ю. Ромодановским, а после его смерти в 1717 году – его сыном И. Ф. Ромодановским.
6
Иван Тимофеевич Суслов умер около 1716 года. Согласно хлыстовским преданиям, он при многих свидетелях вознесся на небо, а бездыханное тело его осталось на земле, и было погребено при церкви Николы в Драчах. Впоследствии останки Суслова перенесли в женский Ивановский монастырь, где у него было немало последовательниц; надпись на его надгробии гласила, что тут погребен святой угодник божий.
7
Т. н. кава. Его готовят из корней хмельного перца (Piper methysticum).
8
«К слову сказать, – делает примечание С. Кинг, – позже, по нашей просьбе он продемонстрировал свой способ молитвы (который на московитском языке называется radenie) и, хотя не достиг в ходе своей дикой пляски должной экзальтации, все-таки произвел на всех нас неизгладимое впечатление».