— Ты знаешь, что я не скажу… примитивнейшее и искажённое творение!
Я знал.
Положил свою слабую дитячью ладошку на его лицо. И сказал:
— Пора спать.
Голова падшего рассыпалась, а следом стало исчезать тело. Он весь обратился в тонкий пепел, разлетающийся и таящий в воздухе без следа. Я поднялся. Помассировал горло.
— Ты что, святой какой-то? — Эрих обалдело смотрел на меня. Замотал головой. — Да не может быть! Ты и в Бога-то не веришь!
— Теперь верю, ещё как, — сказал я. — Только знаешь, от этого не легче.
Мы стояли, глядя друг на друга и я понял, что вся моя злость на Эриха бесследно прошла. Он был самовлюбленный засранец, я ему не нравился, он стучал на всех нас кому-то на Земле, даже «Общество мёртвых пилотов» наверняка создал, чтобы провоцировать и получать побольше информации. А когда ему дали приказ — без спора отправился меня убивать.
Но он был свой говнюк. Обычный, человеческий.
— Надо найти оружие, — сказал я. — Есть ещё третий: исток зла. Это низший чин падших, что-то вроде начал, но посильнее… чем этот.
— Ты его победишь? — спросил Эрих напряжённо.
Я пожал плечами.
— Не победишь… — раздался за моей спиной тоненький голосок.
Вздрогнув, я повернулся.
На одном из физкультурных станков была пристёгнута девчоночья тушка лет семи. Рычаги медленно поднимали её руки, сводили-разводили, казалось, будто тушка беззвучно аплодирует. Я её даже узнать не смог — девочка, белая, светловолосая, мало ли у нас таких.
Глаза у тушки были открыты. Но они стали нечеловеческими — с вертикальным узким зрачком, кроваво-красными белками. И смотрели на меня с яростной, восторженной ненавистью.
— Не победишь, — повторила девочка, облизнула губы. У неё не было одного молочного зуба. — Но мы впечатлены.
Мальчик-азиат лет девяти на соседнем станке, висящий вниз головой и перебирающий в воздухе ногами, тоже открыл глаза — и те мгновенно налились кровью, зрачок растянулся в щель.
— Мы получили удовольствие, — сказал мальчик.
Я его даже узнал. Это был тушка Есио, пилота «осы» из третьего крыла. Станок завершил цикл, перевернул его головой вверх, руки Есио стали подёргиваться. Тушка мрачно посмотрела на руки, дёрнула — и один из нейлоновых ремней лопнул будто гнилая нитка. Ручонка Есио влажно хрустнула и неестественно согнулась, но он будто не заметил перелома.
На всех станках начали шевелиться и открывать глаза тушки. Совсем маленькие, и большие, практически готовые к оживлению.
— Хочешь попробовать нас убить? — оскалился в улыбке совсем большой, двенадцатилетний Сашка, лидер нашего крыла.
И стал выдирать ноги из креплений.
Что будет, если я его коснусь?
Он тоже начнет рассыпаться, как тёмный владыка?
Или с ним ничего не случится, потому что исток явился в чужой плоти?
— Беги! — Эрих толкнул меня в плечо.
Я не стал спорить.
Я побежал. Мимо спящих клонарей, мимо освобождающихся тушек.
Эрих пятился за моей спиной, держа перед собой пистолет.
Я выскочил в соседнее помещение, обернулся. Эрих нащупал дверь, захлопнул её передо мной, привалился спиной. Донёсся его голос:
— Блокируй и беги!
И сразу же бахнуло.
Нажав блокировку (ерунда, снимется любым браслетом) я застыл на секунду, колеблясь.
— Беги! — крикнул из-за двери Эрих.
И снова бахнуло! Раз, другой!
Я побежал.
Кабинеты клонарей… спящие тела… складские палаты — со спящими в глубокой отключке тушками… Спящий морпех!
Я снял его разгрузку, набросил на плечи, кое-как застегнул. Схватил автомат.
Ну хорошо, я вооружен. И что? Буду стрелять в дистанционно управляемые тушки? Исток зла явно собирался убить меня чужими руками.
Бах! Бах!
Вроде бы я даже не считал. Но где-то в голове сложились три, один, два и ещё два выстрела. Патроны в пистолете у Эриха кончились.
Я кинулся дальше.
Повезло, что клонарня — она большая и будто город в городе. Почти все комнаты соединены с другими, можно лавировать.
Раздался крик Эриха — короткий, полный боли. Я не то, чтобы расстроился, я ничего ему не простил и у него есть сменная тушка. Но теперь я был совсем один.
Где исток?
Я выскочил в помещение, которое сразу же узнал: изолированные боксы для особых случаев. За столом спала медсестра, на полу лежал доктор Атмананда. Странно, но казалось, что его сон сразил не сразу, он будто тянулся к какому-то боксу…
Держа автомат перед собой, я медленно подошёл к боксу.
И посмотрел на пятилетнего себя.
Моя бракованная тушка в детской пижамке сидела на койке, копаясь в разорванном на части игрушечном медведе. Тушка неловко скручивала какие-то проводки, на которых болтались реле и чипы. Я услышал, как он бормочет:
— Если будет сорок вольт, то получится. Если будет сорок вольт, то откроется…
Несколько мгновений я смотрел на него, ничего не понимая.
А потом спросил:
— Боря?
Тушка вскинула голову. Я боялся увидеть пустые глаза с вертикальным зрачком, но глаза были человеческие, мои.
— Свят! — пискляво закричала тушка, кидаясь ко мне. Заколотила в прозрачную дверь. — Свят, это я! Это я, Боря! Боря! Я живой! Мы разделились, разделились!
— Тише! — я взял автомат в одну руку, кинулся к Атмананде, подтащил его к двери, прижал браслет к замку. Блокировка снялась, загорелся зелёный огонёк.
— Выпусти меня! — крикнул Боря. — Свят! На базе что-то не то!
Я смотрел на него и медлил.
А если это обман? Если это исток?
Лучше оставить его тут…
…но сюда вот-вот прибегут одержимые тушки.
На уснувший персонал им, кажется, плевать. А вот что они сделают с Борей?
Если это он!
— Ты точно Боря? — спросил я.
Клон вдруг отступил от двери. Кивнул.
— Свят, ты прав. У меня нет доказательств. Я бы сам тебе сказал: не верь. За тобой гонятся?
Я молча кивнул.
— Уходи быстрее, — посоветовал Боря.
Да ну к черту! Пусть это моя наивность или глупое дитячество…
Я открыл замок.
Боря недоверчиво посмотрел на меня. Перешагнул порог. Уткнулся лицом мне в живот и захныкал.
— Ты чего? — недоверчиво спросил я.
— Это дитя-я-ячество… — протянул Боря.
— Да и хрен с ним, — сказал я. — Пошли быстрее. Тут где-то бродит исток зла. Он подчиняет себе тушки. Пошли!
Мне пришлось тащить его за руку — Боря то хныкал, то начинал хохотать. К тому же у него было совсем плохо с координацией